Метанойя, преображающая жизнь

Следует сказать, что с подобной просьбой жители Новосибирской области обратились к владыке не первый раз. В октябре 2011 года жители села Кирза Ордынского района писали митрополиту: «В нашем селе без церкви люди стали жестокими — без Бога в душе и сердце». Селяне считают, что причиной многих их бед и напастей стало то, что их предки во времена советской власти отошли от Бога. Свой храм сначала переоборудовали под клуб, а потом — и вовсе снесли. И вот, спустя много лет, жители села, часть из которых еще помнят свою старую церковь, покаялись в своих грехах и попросили у Бога прощения за грехи своих родителей. А принеся покаяние, приступили к строительству в селе нового храма.

О факте общественного покаяния в Кирзе жители села Новотырышкино узнали из телепередачи. «Такое покаяние и нам необходимо, — написали они владыке, — так как в нашем селе наблюдается высокая смертность среди молодого населения. А за прошлый 2011 год произошло пять случаев суицида, и в другие годы таких случаев было много, а также происходит множество других зол и напастей». Жители села полагают, что все это происходит от нераскаянных грехов.

По благословению митрополита Тихона, молебное пение, на котором были прочитаны покаянные молитвы, как и в Кирзе, совершил протоиерей Александр Реморов в сослужении священника Покровского Александро-Невского монастыря села Колывань Алексия Малахова. Чин было решено провести в здании сельского клуба. Перед общей молитвой о. Александр обратился к селянам с проповедью и наставлениями. Прощения грехов и помощи Божией просили более 300 селян — взрослые и дети. На молебне присутствовали глава администрации Новотырышкино А. Прокопович и главы сельсоветов сел Пихтовка и Скала.

Первая церковь в Новотырышкино была возведена еще в XIX веке — в 1858 году, но через 30 лет она сгорела, и в 1888-м здесь построили новый храм — Троицкий. В 1958 году, когда бывший в то время руководителем СССР Н. Хрущев объявил очередную войну с религией, храм был разрушен. Сейчас в селе есть православный приход — во имя Святой Троицы, в котором уже пять лет проводятся богослужения и совершаются церковные таинства. В воскресные дни проходят занятия в детской церковно-приходской школе.
Сейчас в Новотырышкино проживает около 1300 человек. В селе есть детский сад, общеобразовательная школа и филиал детской школы искусств. В последнее время наметилась тенденция усыновления детей-сирот. Уже сейчас в сельских семьях воспитываются 36 приемных детей.

Жители Новотырышкино не имеют средств для строительства нового храма, но уже задумываются об этом, подбирают место в центре села и разрабатывают проект. Жители, подписавшие письмо митрополиту Тихону (а их более 500 человек!), стараются воспитывать своих детей в православной вере, посещать православный приход и принимать церковные таинства.
После совместной покаянной молитвы в сердцах жителей Новотырышкино поселилась надежда на то, что жизнь в селе, а особенно духовное состояние жителей, изменится к лучшему. Провожая протоиерея Александра Реморова, глава сельсовета Андрей Прокопович от имени всех селян передал митрополиту Тихону искреннюю благодарность, а также просил молитв владыки о благополучии села Новотырышкино.

Почему Господь не хотел иметь дело с «праведниками»?
Вообще, что такое покаяние? Главным образом — это возрождение (от слова «рождение») от греха; сокрушение сердца о своей греховности и обращение к Богу в поиске чистоты. В широком смысле под покаянием подразумевается фундаментальная перемена в жизни: от произвольно греховной, самолюбивой и самодостаточной — к жизни по заповедям Божиим, в любви и стремлении к Богу.

Покаяние — это изменение внутренней и внешней жизни человека, заключающееся в решительном отвержении греха и стремлении проводить жизнь в согласии со вся-святой волей Бога. Греческое слово μετάνοια («метанойя» — «покаяние») означает «перемена ума», «перемена мыслей». Проповедь Христа призывает к изменению образа мысли и образа жизни, отказу от греховных дел и помыслов.

Покаяние начинается с изменения человеческого ума, отвращающегося от греха и желающего соединиться с Богом. Покаяние всегда есть умоперемена, то есть перемена одного направления ума на другое. За изменением ума следует изменение сердца, которому Бог дает опытно познать Свою благодатную любовь и святость. Познание любви и святости Божьей дает силы человеку не повторять грех и противостоять его действиям. В тоже время благодатное вкушение Божественной любви и святости требует от человека немалого подвига для ее удержания в своей душе. В этом подвиге Бог испытывает свободное намерение человека отринуть грех и вечно пребывать с Ним.

Следование Божественным заповедям встречает сопротивление падшего человеческого естества, отчего покаяние неразрывно связано с напряжением воли в движении от греха к Богу или с подвижничеством. В подвижничестве от человека требуется искреннее желание преодолеть грех, а от Бога подается благодать для его преодоления. Покаянный подвиг — дело всей жизни человека, поскольку человек всю жизнь должен стремиться к соединению с Богом и освобождению от греха.

Для отпущения содеянных грехов Церковью установлено особое таинство исповеди, требующей искреннего раскаяния человека в совершенном грехе и решимости не повторять его с помощью Бога.

Что делать тому, кого мучает совесть? Как быть, когда томится душа? Православная Церковь отвечает — принести покаяние. Покаяние — это обличение своего греха, это решимость не повторять его в дальнейшем.
Мы грешим против Бога, против ближнего и против самих себя. Грешим делами, словами и даже мыслями. «Нет человека, который поживет на земле и не согрешит», — говорится в заупокойной молитве. Но нет и такого греха, который не прощается Богом при нашем покаянии. Ради спасения грешников Бог стал человеком, был распят и воскрес из мертвых.

Призыв к покаянию был первым призывом, первой проповедью Христа: «Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Божие» (Мф. 4, 17). Но, может быть, усиленное покаяние нужно лишь для больших грешников, а не для нас? В Евангелии есть одна, на первый взгляд загадочная фраза. Господь сказал: «Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мф. 9, 13).

И Иисуса часто обвиняли в том, что он более имел дело с грешниками — блудницами и мытарями — и менее с теми, которые строго исполняли закон Моисеев, — с книжниками и фарисеями. Почему же Господь не хотел иметь дело с «праведниками»? Потому что те, кто почитали себя «праведниками», не имеющими нужды в покаянии, на самом деле были в самообольщении, были гордецами, т.е. грешили грехом, наиболее ненавистным Богу, и были душевно неизлечимы благодаря полному отсутствию сознания своей греховности.
Вполне «праведников» вообще нет на земле. Пророк Давид говорил: «Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного» (Пс. 13, 3).

А один старец (имя его осталось неизвестным) так говорил своему ученику: «Ведай, сын, что не только я и ты, мнимые монахи, нуждаемся в непрестанном трезвении и плаче, но и великие подвижники нуждаются в них. Услышь следующее духовное рассуждение: ложь от диавола; страстное воззрение на женщину вменено Богом в любодеяние. Гнев на ближнего причислен к убийству, за каждое праздное слово обетовано (обещано) воздаяние. Кто же такой человек и где его найти, который бы не ведал лжи, не был искушен вожделением, никогда не прогневался на ближнего напрасно, в котором бы не нашлось празднословия и который поэтому не нуждался бы в покаянии?»

А вот что пишет о том же
о. Александр Ельчанинов: «Вы оправдываетесь тем, что проступок ваш невелик, неважен. Но нет неважного, ничтожного в мире — ни дурного, ни хорошего. Самое незначительное действие, мимоходом брошенное слово, самое мимолетное чувство — важны и реальны, как реально все в мире. Поэтому все самое малое должно соответствовать самому главному и ничто нельзя почитать недостойным внимания или свободным от нашей ответственности». Победим же свое горделивое сознание о своей призрачной «праведности», пожалеем свою бедную, опозоренную грехом и страстями душу, находящуюся в рабстве лукавого духа, и осознаем для себя необходимость в деятельном, глубоком покаянии.

Итак, в покаянии нуждаются все люди без исключения: все больны, все в духовных язвах. Как пишет преподобный Исаак Сириянин: «Покаяние всегда прилично всем грешникам и праведникам, желающим улучить спасение. И нет предела усовершенствованию, потому что совершенство и самых совершенных подлинно несовершенно. Посему то покаяние до самой смерти не определяется ни временем, ни делами».

Этим можно объяснить духовный парадокс, который так формулирует архимандрит (впоследствии Патриарх) Сергий: «Чем выше человек нравственно, тем сильнее в нем сознание своего недостоинства и тем обильнее его покаянные слезы. Таков, например, прп. Ефрем Сирин, творения которого — почти непрерывный плач, хотя носят на себе неизгладимые следы небесной радости, присущей всякому истинному праведнику».
Отсюда особенно больными и трудноизлечимыми надо считать тех, которые в самообольщении не считают себя больными, почитают себя если уж не «праведниками», то, во всяком случае, не какими-либо «большими» грешниками.

Таким образом, чтобы исцелиться, надо, прежде всего, почувствовать свою болезнь и познать нужду во враче, т.е. признать свою греховность. Без признания ее человек болен безнадежно и находится в горделивом самообольщении. Христос — Врач наших немощей. Но Он ждет обращения к Нему, ждет признания от нас в своих грехах, и тогда Он снимает их с нас и дает силу бороться с грехом. Но что такое покаяние?
Вот определение покаяния

прп. Исаака Сириянина: «Значение же слова «покаяние», как дознали мы из действительного свойства вещей, таково: оно есть приближающееся к Богу неослабное прошение с исполненною сокрушения молитвою об оставлении прошедшего и мольба о хранении будущего. Покаяние есть корабль души, на котором она переплывает и спасается в мысленном море греха».
А епископ Игнатий (Брянчанинов) так определяет покаяние: «В покаянии совмещаются все заповеди Божии. Покаяние есть сознание своего падения, соделавшего естество человеческое непотребным, оскверненным и потому постоянно нуждающемся в Искупителе».

Таинственен процесс покаяния души. В нем мы открываем перед Богом язвы своей души и скорбным духом и болью сердечною свидетельствуем, что мы сознаем их, ужасаемся их безобразию и просим об исцелении этих язв и прощении грехов. И чем глубже сознание грехов, тем чище омывается душа в слезах покаяния. Таким путем шли все те, кого Церковь почитает святыми и праведниками. И лишь идя этим путем, «узким» и «тесным», путем нищеты духовной и глубочайшего покаяния, возможно спасение души.

Епископ Игнатий (Брянчанинов) так пишет об этом: «Всякий, усиливающийся взойти на брак Сына Божия не в чистых и светлых одеждах, устраиваемых покаянием, а прямо в своем рубище, в состоянии ветхости, греховности и самообольщения, извергается вон во тьму кромешную — в бесовскую прелесть.
Покаяние и все, из чего оно составляется, как-то: сокрушение и болезнование духа, плач сердца, слезы, самоосуждение, памятование и предощущение смерти, Суда Божия и вечных мук, ощущение присутствия Божия, страх Божий — все это суть дары Божии, дары высокой цены, дары первоначальные и основные, залоги даров высших и вечных. Без предварительного получения их получение последующих даров — невозможно».
«Как бы ни возвышенны были наши подвиги, — сказал св. Иоанн Лествичник, — но если бы мы не стяжали болезнующего сердца, то эти подвиги и ложны, и тщетны. При исходе души нашей мы не будем ни в чем обвиняемы так, как в том, что не плакали непрестанно о грехах своих. Ибо плач имеет двоякую силу: истребляет грех и рождает смиренномудрие».

«Но из чего же составляется процесс покаяния? Ему предшествует понимание разумом нарушения нами заповедей Божиих. После этого следует испрошение прощения у Бога, а также и у человека, если грех был связан с виной перед ним. Но это еще не есть покаяние. В дополнение к признанию своего греха мы должны понести труды покаяния — покаянные молитвы и, может быть, для физически здоровых — поклоны, пост, воздержание и т.д. Но и это все еще не есть достаточные признаки полноты покаяния. Можно все это выполнить, а все же не покаяться, не примирить с собою Бога, не получить Его прощения и возвращения в сердце Святого Духа и полноты Его благодати. Истинное покаяние зарождается глубоко в сердце. В нем должны появиться стыд за грех, ощущение грязи на своей духовной одежде, отвращение к своей склонности ко греху, оскверняющему душу отвратительной нечистотой и омерзительным запахом.

И вот, когда душе нашей станет тяжко от этого запаха и нечистоты, когда мы начнем презирать себя за свое душевное безобразие, когда мысленно падем перед Богом, простирая к Нему свои руки с просьбой о прощении и помощи, когда мы, по выражению старца Силуана, «сойдем во ад покаяния и действительно ощутим себя хуже всякой твари», тогда начинается наше действительное покаяние. Оно всегда не во внешних проявлениях, а в глубочайших переживаниях сердца», — пишет Н.Е. Пестов.

«Отдай душу во ад, будешь богат», — говорил и старец Захария из Троице-Сергиевой лавры.

Есть ли предел покаянию? Его нет, и, как говорит прп. Марк По-движник: «Если мы будем подвизаться в покаянии и до самой смерти — и тогда не исполним должного, потому что и тогда не принесем ничего равноценного Царству Небесному».

О грехе родовом и первородном
Предлагаем вниманию читателя мысли профессора Московской духовной академии Алексея Ильича Осипова по этой теме:

— Мы должны различать между собою три типа греха: личный грех, т.е. тот, который совершает каждый человек, нарушая голос совести, голос разума, голос и букву закона; родовой грех — это понятие достаточно новое, как оказалось, но которое имеет очень большое значение и для понимания вопроса спасения, и для оценки нашей жизни в целом.

Родовой грех — это не тот грех, за который мы несем ответственность, это не тот грех, в котором человек повинен. Нет, это та болезнь нравственного порядка, болезнь, которая приобретается человеком или лучше сказать с которой рождается человек, но источником которой является не он сам, а его родители, его предки. Что же конкретно является источником этой болезни? Как правило, а может, это только так и есть, являются какие-то серьезные нравственные преступления.

Оказывается, тяжелые грехи или те, которые у нас в богословии называются смертными грехами, они производят очень сильное действие на душу и тело человека. Запомним, человек — это одно существо, которое мы разделяем часто на душу и тело. На самом деле, человек — это единое существо и поэтому смертный грех, производя очень сильное действие на совесть человека, на душу (вспомните переживания Раскольникова у Достоевского), налагает печать на все существо человека, в том числе на его наследственность. Таким образом, мы получаем страшный результат.
Преступление родоначальника наносит такую рану, которая передается в течение нескольких поколений. Когда Библия говорит о том, что грех отца сказывается до третьего — четвертого рода, можно полагать, что особо сильное действие этой раны, которую производит человек своим преступлением и которое передается из поколения в поколение, имеет значение в первых этих трех, четырех поколениях. Особенно сильно ощущается, как рана не заживает у нас в течение какого-то времени; так и здесь — особенно сильно эта рана сказывается в этом промежутке времени. Это и есть родовой грех. В том, что это не есть богословская абстракция, а реальность нашей жизни, каждый может убедиться сам.

Мы на многих детях прямо замечаем ярко выраженные страсти, болезни. Он еще ничего не знает, этот ребенок, а у него уже выпячивает во всю, над ним смеются его собратья, дети, он еще не понимает, а у него уже это проявляется. Он за это не несет ответственности. Мы называем это грехом в таком смысле: например, плотнику или столяру нужно сделать гладкую доску, выстрогать ее. И вдруг строгальщик говорит что вылетел сучок, — ах, какой грех, изъян! Так вот, родовой грех, хотя мы и именуем грехом, на самом деле — болезнь, это не личный акт человека, а болезнь, наследуемая им. Но эта болезнь не вечная, т.е. она особенно действует на три — четыре рода и может быть излечена правильной жизнью. Если в течение этих поколений найдутся люди, которые противостоят этой болезни, борются с собой и, в конце концов, побеждают ее, то прекращается этот родовой грех. Но из этого следует очень важная вещь, о чем следует знать всем людям, о чем нужно буквально проповедовать: родители, бойтесь греха, если вы действительно любите своих детей! Не думайте о том, что ваша жизнь не имеет никакого значения для ваших детей. Не думайте об этом и не мечтайте. Все ваши преступления и ваши грехи отпечатываются на ваших детях. Поэтому когда сейчас сплошь и рядом задают вопрос — что нам делать с нашими детьми? — ответ всегда приходится давать однозначный. Подумайте сначала, что делать с отцами и матерями, т.е. с самими собой, тогда узнаете, что делать с детьми.

Итак, это то, что мы назвали родовым грехом. В некоторых родах и даже племенах определенные страсти сказываются с особенно большой силой, поэтому так и остался в истории род каинитов, разбойнические роды, воровские династии и т.д., там с особой силой действует нравственная болезнь. Поэтому таким людям нужно посочувствовать, а мы их осуждаем, говорим: «Вот негодяи, преступники». Подождите осуждать! Вы подумайте сначала, от кого они произошли, в какой среде они воспитались. Нужно жалеть больных людей, а не осуждать, если можно помочь.

И третья категория, так называемый первородный грех. Этот вопрос для нас имеет особенно большое значение, поскольку он связан напрямую с пониманием того, что совершил Христос для человечества. В этом вопросе существуют различные взгляды, и они для нас представляют очень большую значимость, неверное понимание вопроса приведет нас к неверному пониманию существа дела Христова. Что такое первородный грех? Различают два понятия: есть грех прародительский, т.е. тот личный грех, который совершили родоначальники человечества, это их личный грех. Первородный же грех есть то следствие, которое проистекло из личного греха. Их грех имел совершенно особое значение по сравнению со всеми нашими грехами, потому что они находились еще в первозданном, абсолютно чистом виде. И здесь впервые в истории произошло рассечение связи между человеком и Богом. В результате разрушения этой связи и возникло то, что в богословии стало именоваться так называемым первородным грехом. Это повреждение нашей человеческой природы, искажение свойств. Наше доброе по своей природе свойство оказалось глубоко искаженным, гнев на зло превратился в гнев на человека. Зависть как стремление к святыне, зависть как доброе чувство стремления к идеалу превратилось в злое чувство по отношению к тому, у кого лучше, чем у меня. Вот это искажение наших добрых свойств, затем расщепление единого человеческого существа на противоборствующие друг другу ум, сердце как орган чувств и тело (щука, рак и лебедь) привело человека и человечество к тому состоянию, о котором мы все ахаем, охаем, вздыхаем и кричим, как бы нам получше устроить, чтоб человечество жило лучше. И все смотрим друг на друга, забывая посмотреть на себя. История человечества и личная жизнь каждого человека свидетельствует о том, что действительно мы постоянно погрешаем и против ума своего, против своей разумности и против всей своей жизни. История ведет мы видим куда. Чем дальше живем, тем хуже становится.

Итак, первородный грех — это тот грех, который не является грехом, в котором виновен каждый человек, никто в нем не виноват, кроме Адама и Евы конечно, но это не очень утешительно. Оттого, что человек, предположим, родился горбатым или слепым и невиновен, это его не очень обрадует, он все-таки предпочел бы быть здоровым и зрячим. Так вот и то, что мы находимся в том состоянии, когда ум говорит — нужно поступить вот так, а сердце влечет к совершенно противоположному, а тело вообще не хочет считаться ни с умом, ни с сердцем, то от этого радости никакой нет, и от этого человек весь раздроблен. И отсюда начинается хаос всей его жизни, и личной, и семейной, и общественной, и государственной и т.д. Вот что такое первородный грех, повреждение природы. Это очень важно иметь в виду.

Преподобный Максим исповедник пишет: «Два греха возникли в праотце нашем, вследствие преступления Божественной заповеди, один — достойный порицания личный грех, а второй — имевший свои причины не могущий вызвать порицания первого. Первый — личный от произволения, а второй — от естества, от природы вслед за произволением невольно отказавшегося от бессмертия». Афанасий Великий так и говорит, что «грехом личным человек произвел совращение естества», т.е. повреждение его, — вот что такое первородный грех. Заболели мы искажением свойств, смертью, как отцы называют тлением, отныне нет бессмертия, каждый человек рождается смертным.

А теперь отсюда понятно, чем отличается христианское понимание спасения от нехристианского. Христианство призывает человека к тому, к той ценности, которая является вечной и неотъемлемой у человека, если есть такая ценность, это действительно ценность, то, что нельзя отнять. А если человеку дать подержать, к примеру, кусок золота или бриллиантов мешок? Подержал, хватит, т.е. все, что мы имеем — это мыльный пузырь, который мы изо всей силы пока живем раздуваем: как бы приобрести одно, другое, третье, и который по мгновению ока лопается от прикосновения смерти, вот безу-мие язычества вне христианского сознания. В чем? Пузырь мыльный раздуваем, неужели не видим, что он лопается каждый день у всех, что ж тогда делаем? После этого может кто-либо возражать, что наш ум поврежден, Трудно возражать. Христианство и пытается отвлечь от этого миража, так называемого блага земного, пытается показать, что благо земное может явиться ступенькой к приобретению блага вечного при правильном к нему отношении. Вот какой вывод делает один из наших богословов Кремлевский (можете посмотреть «Православно-богословскую энциклопедию», статью «Грех»). Он пишет: «Ясно, что грех Адамов не отождествляется церковью с первородным грехом, а считается лишь причиной последнего». Итак, есть грех Адама и есть следствие греха Адама, первородный грех есть следствие личного греха Адама.

Подготовил Александр ОКОНИШНИКОВ,
«ЧЕСТНОЕ СЛОВО»