Виктор Власов. Учитель уходит без мучений

Класс у нас был мажорный. Десятый «В». Мальчики играли на приставке «Плейстешн», заводили рыбок, чинили велосипеды, а девочки умели ярко краситься и обсуждали взрослых парней. Ох и натерпелся от нас классный руководитель – столько этот милый человек докладных написала, грозила перевести полкласса в школу, где детей запросто «лупасят» резиновыми дубинками. Я вот никогда не думал, что быть учителем это такая тяжёлая и порой неподъёмная работа. Оказывается, легче сделать сложную контрольную по нелюбимому предмету, чем каждый день воспитывать ораву детей и надрывать голосовые связки. Легче целый день таскать грузы или стоять у прилавка.

Школу я любил и своих одноклассников тоже. Забегая вперёд, признаюсь, что учёба в ВУЗе меня радовала меньше. Наверное, я не был «пофигистом», как герой Дж. Сэлинджера «Над пропастью во ржи», Холден, и не имел запас терпения, как мастер ниндзя из повести о войне кланов «Красный лотос», Шуинсай. И чтение начало привлекать меня, как я начал писать и публиковаться, когда меня стали звать на литературные семинары члены обеих писательских организаций.

Педагогика, творчество, спорт – это сферы способные вливаться друг в друга, дополнять. Как англичане постепенно стали американцами, как монгольские завоеватели ассимилировали в Китае, так сейчас всё меньше встретишь достоверной информации по истории родной страны в интернете. Множество источников пытаются навязать свои факты.

Поднимая пласт жизни «до и во время моей работы в школе», надо сказать, что мировоззрение меняется от нас независимо. Нельзя вырасти насильно – за считанное время, например. И нельзя сказать, что вы не растёте духовно и физически, если плотно занимаетесь определённой полезной деятельностью. Я до сих пор встречаю людей, которые, похохатывая, говорят, что я – большой ребёнок. Но их замечания, увещевания не мешают мне улыбаться.

– Виктор Витальевич… – обращается ко мне Алина, ученица седьмого класса. – Я знаю, почему вы легко ладите с нами и нам интересно у вас на уроке! Да потому что вы ребёнок, как мы… читаете то же самое, смотрите и готовы с нами обсуждать, что мы хотим. Вот Наталья Ивановна совсем не хочет с нами делиться ничем, она не знает ни одного блога и новых фильмов не смотрит. А вы – прямо «Ведьмак» какой-то!

– Конечно, я «Ведьмак» – Геральт из Ривии! – соглашаюсь. – У меня два клинка. Один, серебряный, для вампиров, а железный для бандитов. Ещё я владею чарами. Видите, как быстро заставляю вас делать упражнения, учить слова или просто не баловаться?

Я не планировал стать учителем. Как я мог хотеть работать там, где мало платят, а ответственности – вагон и маленькая тележка? По-моему, этого не запланировать, как нельзя переделать сюжет в линейных играх или перемотать время назад, как в романе «Машина времени» Герберта Уэллса. Когда я слышу от знакомых учителей, что они мечтали преподавать свой любимый предмет большому количеству детей, я, мягко говоря, удивляюсь. Как я становлюсь учителем – сам часто размышляю, помогло стечение обстоятельств, когда мама предложила немного поработать там, куда забирают с потрохами, как говорится. Каждый молодой выпускник ВУЗа не мечтает стать учителем по собственной воле – он им становится непроизвольно, как человек становится святым, или неожиданно получает то, о чём долго мечтал.

После ВУЗа в Омске идти некуда, если у вас нет связей. Вряд ли поможет газета «Хочу работать». Должность менеджера или руководителя группы людей – это распространение продукции. Вам говорят, что вы можете быть директором, главное, привлекать покупателей и строить некую пирамиду. «Сибирское здоровье» или какой-нибудь там «Фаберлик» – везде надо распространять товар и желательно посещать собрания, где вам показывают рейтинг. Я помню, вникал в систему распространения товаров от «супер» компании «Сибирское здоровье» лишь потому, что встречался с женщиной, занимавшейся этой продукцией.

Парень ругался круто, он был готов разбить стеклянную дверь, в которую видно, как в большую аудиторию заходили люди разных возрастов, собиравшиеся послушать «лектора».

– Указывали бы в газете, что это сетевой маркетинг, – недовольно тогда прокомментировал я. – Второй раз напарываюсь на одно и то же!

– Из Омска надо валить, перспектив ноль вообще! – бросил он, уходя.

Я шёл следом.

Пропадать без дела нельзя. Деградируешь. Лезешь в драку, бестолково сидишь в интернете, только не зарабатываешь деньги.

Как становлюсь учителем я? Советует мама, ещё раз отвечаю!

– Ты начни работать, сынок, а бросить успеешь всегда, – рекомендовала она, когда я вот уже несколько недель искал работу своей мечты. – Люди берутся за любую работу. Труд педагога – очень благородно!

Мама знала и знает, о чём говорит. Она учитель истории, обществознания, а также заместитель директора по воспитательной работе. У неё огромный педагогический стаж.

– Давай помогу устроить? – предложила она. – Пошли в школу. Бабушка – учитель, я – учитель, ты – попробуй. Зарплата будет первое время не большая, зато постоянная. Не задерживают, как в частных конторах…

– Ладно, мам.

Пришли мы с мамой в школу, а секретарша спросила, в какой класс привели записывать мальчика.

Так я начал работать учителем в 22 года. Ходил по темноватым коридорам и вроде в шутку спрашивал, сколько лет коллеги заставляют детей грызть гранит науки.

– Э-э, в этой школе, Вить? – переспросила учитель-старушка, ей было тогда 73 года. Уходить она не собиралась, кстати. Педагогический стаж у неё был более пятидесяти лет. Полвека… столько в школе мало кто работает, поверьте!

Заваривая мне крепкий листовой чай и нарезая сало домашнего (дачного) копчения, Ельвира Васильевна, заслуженный учитель РФ, сказала, что не помнит, как стала учителем биологии. Биология ей нравилась со школы, а потом тоже нравилась в университете. В школу пошла работать, потому что многие её одноклассницы тоже ушли в педагогику. Почётно это было, не как сейчас…

Я смотрел на эту женщину неясного возраста, радовался и пытался разгадать секрет её долгой работы в школе, её мощного здоровья. За годы в педагогике она сменила множество школ.

– Это моя последняя школа, Виктор, – засмеялась она тихо, показав ровный ряд не своих зубов. – Отсюда я уйду окончательно. Жду героя труда… упразднили, по-моему, это звание? Я напоминаю девочкам в Институте усовершенствования, пусть напишут письмо по назначению.

Эльвира Васильевна вела биологию, географию, замещала химию и что-то ещё. К ней приходишь в кабинет – она предложит помощь или чай. Расскажет анекдот или новости. Никогда никого не обсуждала, она и про «двоечников» сторонилась говорить неладное. Комментировала свой урок только, упоминала ответы детей. Радовалась. Ответит добросовестный школьник – радовалась, «плохиш» – тоже радовалась, примечая.

– Герой Александр Матросов был «троечником» в школе, Витюша, знал? – спросила как-то у меня. – Амбразуру закрыл. Золотая молодёжь сейчас не бросится под пули за Отечество, не хватит духу! Что у тебя за наклейка, мальчик?

Она покачала головой, увидев наклейку с изображением «Супермена» на обложке моей толстой тетради с методическими разработками.

– С детьми захотел уравняться, Витюнь? – уточнила она с иронией в голосе. – Налепил бы тогда героев советского времени! Вот пример-то для школьников.

– Не, Эльвира Васильевна, это дети подарили. Точнее наклеили, пока меня не было. Решил оставить.

– Ну, смотри мне, Вень!

Она иногда называла меня Веней. Так зовут её младшего сына.

Через несколько лет, уйдя из этой школы, я получил весть в социальной сети. Эльвира Васильевна ушла из жизни прямо на пришкольном участке. Присела на траву и заснула. Знакомая мне рассказала в подробностях – я потребовал.

– Лицо спокойное-спокойное было, Вить, кажется, что морщины исчезли, – сообщила по телефону коллега, мне показалась, вдохновенно. – Она заснула, сидя, наклонив голову набок. Как будто замечталась… как ребёнок глядит в одну точку… ты хочешь увидеть эмоцию на его лице, но лица не видно.

– Ну как это было?

– Я смотрю, она сидит, немного ссутулившись, расставив ноги, положив руки на колени. За кустарником. Как вот собирается что-то разложить на земле и не торопится это сделать. В июле это было. Жара стояла.

– Лица не было видно что ли? Вы чо слепые там все?

– Погоди, Вить. Эльвира Васильевна в шляпе была. Я видела её губы и подбородок. Она отдохнуть присела. Точно как моя мама садится на траву, чтобы поработать в другом положении. Сидит, смотрю, сидит. Не двигается. Я подхожу и весело спрашиваю, мол, загораете. Она молчит, голову не поднимает. Я поняла, когда совсем близко подошла. У меня слёзы из глаз так и хлынули сами, я даже пару секунд боялась её тревожить. Может, она отдыхала или ещё что-то. Мимики никакой… Такое впечатление было, что её забрали изнутри. Я тут же позвала коллегу, и мы её медленно положили на траву, прикрыв лицо шляпой.

Я представляю, как две знакомых учительницы аккуратно укладывают на траву добрую женщину Эльвиру Васильевну и бережно накрывают её безмятежное лицо шляпой. Я представляю и мне грустно. У меня слёзы на глазах. Я молюсь за этого светлого человека и прошу православного батюшку помолиться. Отвоевал «солдат образования» и ушёл благородно, отбыл в бою, за правое дело. Размещена на стенде в этой центральной школе фотография замечательного педагога, который завершил жизнь в труде в 77 лет.

Вот настоящие герои 21 века – современные учителя с внушительным педагогическим стажем. О себе почти не думают, ни на кого не жалуются, остаются в нашей памяти.