Глубокочтимый батюшка о. Александр! [1]

      Благословен Бог наш, "Имже живем, и движемся, и есмы" (Деян. 17:28).
      Вы спрашиваете меня по поводу занятий вопросом о близости и сроке конца мира. Я не буду отвечать на это прямо. А только напишу; как реагирует на это мое сердце и сознание религиозное?.. Господи, благослови!

      1. Мне такими вопросами не хочется заниматься, ибо я считаю себя бессильным решить их окончательно в ту или иную сторону. А что касается вопроса о сроке, то я даже религиозно страшусь приступать к нему: помилуй меня Господь от этой дерзости!

      2. Для меня очевидно до болезненной осязательности, что моя главнейшая задача – спасение, в частности выражающаяся в необходимости беспрерывной борьбы со грехами, молитвы, исполнения ближайшего долга и целого ряда других, важных для меня и ближних дел. Поэтому занятие подобными вопросами (о сроках в особенности) мне представлялось бы подобным тому, как если бы больной, забросивший заботу о своем лечении, стал бы изучать: когда он помрет? И что будет с ним после этого?
      Может быть, те умеют сочетать и "изучение" и лечение? – Не знаю... Но сомневаюсь... Впрочем, я пишу о себе: мне – не до этого! Даже больно подумать сейчас, если бы я бросился в эти вопросы. О Боже! Будь милостив ко мне, окаянному, многогрешному, пустому ("Чертог Твой вижду, спасе Мой, украшенный, а одежды не имею – войти в него").
      Люди же ныне, подобно Еве, отметая нужнейшее, вдаются в непосильное и ненужное: одни в спиритизм, другие (и это психологически "правые", "монархисты"? Не так ли у Вас в П.?) в "православное" о конце мира... И непременно с исчислениями. Болезнь одна, лишь 2 формы; оба течения отклоняются от главнейшего. "Не велико видеть Ангелов, – говорил св. Антоний Великий, – велико видеть собственные грехи".

      3. Что касается существенного ответа на вопрос о конце мира, то у меня, убогого, сложилось следующее мнение:
      а) Может быть, мы переживаем предпоследний этап мировой истории (Филадельфийской, Откр. 3 гл. [2]); б) а может быть – и нет; ибо могут обратиться еще японцы, китайцы, индусы (700 млн.); в) не знаю; г) однако мысль нередко беспокоит о приближающемся конце и побуждает острее напрягать слабые стремления ко спасению.

      4. Что касается до "1000-летнего" царствования, то считаю это мечтой, происходящей от религиозного оскудения, а вследствие этого – от прилепления к чувственному пониманию вещей: религиозному православному сознанию совершенно очевидно, что Царствие Божие есть внутренняя благодатная жизнь, как говорил преп. Серафим и как раскрыто в слове Божием.
      А это Царствие Божие с самого пришествия Господа Иисуса Христа "пришло в силе", то есть в полноте.
      Что это такое? Снесите Мф. 16:28 и Мк. 9:1. У первого – "Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем"; у второго – "Царствие Божие, пришедшее в силе". Следовательно, Царствие Божие открылось в Иисусе Христе. Как же?.. И "по сих" взял трех учеников и т.д. – и преобразился... Это и есть Царствие Божие – в силе... Подобное случилось и с преп. Серафимом пред Мотовиловым. .
      Царство Божие – проявление Божества, обожение человека и даже прославление "твари" (одежды). Так ведь это уже все дано! А больше этого не может быть ничего. Чего же еще ждут люди?
      Неужели хилиастические чаяния, которые носят, в конце концов, характер земной, могут быть "больше" этого? Никак! Убогому они скучны [3]. А то, что радостно, дано даже и нам: жизнь в Боге... "Праведность, и мир, и радость во Святом Духе" (Рим. 14:17).
      А интеллигенция, заразившаяся материализмом, – в данном случае – половинчатого характера, все строит "Царствие Божие на земле", как и до революции... И косвенно поддерживает идеи социалистические...
      Ох! даже и писать неохота... Скучно! Скучно! И безнадежно старо!.. Болезнь "прогрессивного паралича".
      А если Царствие Божие есть Благодатное Царство или иначе: преображение человека и мира Духом Святым, то оно есть Его дело, а не наше. Мы не можем создать его; это же азбука.
      А если так, то нам нужно готовиться к принятию его. Как? – Очищением, покаянием. И снова возвращаюсь к тому же, "своему" делу: борись со грехами, молись (Лк. 21:34-36), бодрствуй, а не занимайся бесплодной арифметикой.

      5. Я знаю, против меня могут "они" возражать (отчасти и Вы писали)... Да я и не собираюсь спорить; ибо ведь я о себе пишу. А я думаю так: НЕ МНЕ, многогрешнейшему, заниматься этим!
      Невольно вспоминаются два случая из древности: св. Антоний Великий размышлял о "глубине домостроительства Божия и судов Божиих, помолился и сказал: Господи! Отчего некоторые из человеков достигают старости и состояния немощи; другие умирают в детском возрасте и живут мало? Отчего одни – бедны, другие – богаты? Отчего тираны и злодеи благоденствуют и изобилуют всеми земными благами, а праведные угнетаются напастями и нищетою?".
      Долго был он занят этим размышлением и пришел к нему глас:
      "АНТОНИЙ! ВНИМАЙ СЕБЕ И НЕ ПОДВЕРГАЙ ТВОЕМУ ИССЛЕДОВАНИЮ СУДЕБ БОЖИИХ; ПОТОМУ ЧТО ЭТО ДУШЕ ВРЕДНО" (Отечник Еп. Игнатия Брянчанинова).
      Другой случай из жизни св. Пимена Великого, весьма известный.
      Пришел к нему ученый "богослов" из Александрии Евагрий. Но св. Пимен не принял его. Он рассердился и хотел уйти, но сначала сказал келейнику:
      – Скажи Авве, что я пришел не для чего иного, как беседовать о богословии.
      Тот передал. Св. Пимен снова не принял. Раздраженный Евагрий пошел обратно; но уходя, сказал:
      – Поди, спроси его: почему он со мной не желает говорить?
      Св. Пимен сказал через келейника:
      – Скажи ему: ты от высших, а я – от нижних; ты мудрствуешь о небесном, а я научился только разбираться в земном; ты хочешь говорить о Боге, а я познал лишь свои страсти. Вот если бы ты спросил меня: как изгонять плотскую или иную страсть, я бы тебе сказал!
      Евагрий смирился; и они после беседовали о страстях... (Древний Патерик). Вот что делали отцы!
      А мы еще и каяться-то не начинали по-настоящему; ибо когда человек начнет каяться, то ему очень тяжко будет "богословствовать". Св. Иоанн Лествичник так и говорит: "Кающийся не должен богословствовать". А что нужно сказать о том, кто еще и не кается?.. Увы, нам!
      Еще: "Тонко-испытные беседы о Боге и чтение тонких исследований о Боге иссушают слезы и прогоняют от человека умиление" (Отечник).
      Но уже довольно... Я сам впал в грех, который осуждаю: многоглаголание. Прости меня грешного. Помолитесь.

Недостойный Ваш благожелатель Епископ Вениамин. 1925/13/II н. с.

      Р. S. Вон в России спасаются иначе: крестом, страданиями. Получены здесь два письма, одно мною: гонения... Старшая сестра Ц. сестричества в П. церкви в Севастополе была посажена в чрезвычайку, потом выслана в Вологду, а затем в Красноярск... Из Севастополя...
      Вот это – спасение себя и России. А мы! о – словесники! (интеллигенты, умствующие... книжники...). Горе, горе нам!
      ...В Симферополе – храмы были полны. Служили и утреню и литургию ночью; ибо большевики приказали в 10 ч. у. быть на службе в учреждениях... "Я едва протискалась в Церковь" (пишет быв. либеральная барышня); "выходя из храма вспоминали о первых христианах, которые тоже молились по ночам в катакомбах"... А мы?.. Нам ли спасать Россию?

Е. В.

1925-25-26/II-10-11/III
Мол. св. о. П. Г. Г. X. Б. н. п. н. г.! [4]