Священник Константин Камышанов. Мой самый сложный храм

Сегодня Патриарх освятил самый большой и самый сложный из новых храмов Рязани, автором которого мне посчастливилось быть. Когда мне в 1989 году доверили строительство простой деревянной часовни над чудотворным источником Иоанно-Богословского монастыря, я думал, что не зря жил и не зря учился в Москве. Тогда и представить нельзя было, что через много лет придется разрабатывать Схему строительства новых церквей в городе Рязани и докладывать по ней на Горсовете и публичных слушаниях.

Одиннадцать храмов построено в Рязани за последние десять лет. Четыре храма строится. Два готовых проекта ждут своего часа. Мне посчастливилось быть автором двенадцати из них.

Сегодня патриарх освятил самый большой и самый сложный из новых храмов. На праздничной литургии привычно собрался народ и все руководство города. В вопросе строительства новых церквей у нас нет противостояния власти и народа. С этим у нас, слава Богу, порядок.

Когда мне в 1989 году доверили строительство простой деревянной часовни над чудотворным источником Иоанно-Богословского монастыря, я думал, что не зря жил и не зря учился в Москве. Тогда и представить нельзя было, что через много лет придется разрабатывать Схему строительства новых церквей в городе Рязани и докладывать по ней на Горсовете и публичных слушаниях. Было невероятно благосклонное внимание загадочной тогда личности губернатора.

Но когда возможность большого строительства стала реальностью, естественно возник вопрос, а какова концепция и теория этого нового храмоздательства. Кроме мест размещения новых храмов в разных микрорайонах города, возникла идея сделать план тематическим. На эту мысль навели старинные храмы города, не закрывавшиеся при Советах.

Например, в тридцатые годы оставался открытым один единственный храм «Всех Скорбящих Радость» в честь богородичной иконы. Потом во время войны открылся Борисо-Глебский собор. А первым отреставрированным храмом после падения СССР стал Преображенский. Таким образом, возникла тенденция, на которую обратили внимание и решили продолжить. В итоге, как осознание нового этапа в развитии церкви, последний из построенных храмов решили наименовать в честь святого праведного Иоанна Кронштадского.

За основу был взят тот храм, проект которого благословил сам святой. На месте идея этого храма была основательно переработана. Храм получился четырехэтажным.

Цокольный этаж – крестильный храм. В городе до этого не было такого места, где бы обряд Крещения был так торжественно обставлен, и предназначеного собственно только для этого величайшего события в жизни христианина. В этом пространстве человек должен почувствовать, что он находится в центре Церкви, и Господь Бог видит его любимым чадом и другом, ради которого все это и устроено.

Два следующих этажа отданы миссии. Четвертый – собственно храм.

А понимание пришло после того, как было уже настроено много новых храмов, и возникло ощущение, что дело не может кончаться на кирпичах, штукатурке и новых иконостасах. Слава Богу, мирное время дало нам возможность успокоиться, прийти в себя после коммунистических кровопусканий и обратить внимание на душу каждого человека.

Храм разместился в сквере. Но мы не уничтожили ни одного дерева. А сквер, прежде запущенное место выпивки, места для гаждения собак и мусора, превратился в образцовое место отдыха горожан.

Сейчас сквер наполнен детьми, мамами с колясками, пенсионерами и народом. А во время публичных слушаний местные «зеленые» клеймили нас позором, что мы хотим уничтожить «реликтовые лиственницы». То есть, такие лиственницы, которые тут росли до Ледника. И их не смущало, что эти лиственницы растут в два ряда по линейке. Так вот, все лиственницы ледникового периода целы и здоровы.

С архитектурной точки зрения, Рязань проигрывает другим древним столицам Киевской Руси, потому что в ней совершенно не осталось старинных храмов. Войны, пожары и татары все уничтожили.

Поэтому первыми из программы были построены храмы в напоминание древности Рязани. Архитектура этих храмов отсылает зрителя в домонгольскую эстетику. Один из таких храмов был возведен по чертежам планировки разрушенного в тринадцатом веке Спасского Собора. Он посвящен первому святителю Рязани Василию Рязанскому. Он может служить как бы рамой в духовном потрете святого. Храм Святого Александра Невского выполнен со шлемовидными главками.

Последний из построенных храмов выполнен в стиле византийской архитектуры. Он отсылает наше воображение к истокам становления нашей церкви и культуры. Его образ усиливает историческую глубину восприятия Рязани и церкви в целом. Он напоминает, что вера наша – вселенская и кафолическая

Остается сказать, что власти разрешили поставить его в самой высокой точке города.

Дело в том, что культурное наследие определяется не только материальными предметами, такими, как, например, картины, иконы, храмы. К этому наследию в полной мере относится визуальное пространство города.

Во всех цивилизованных странах в узловых точках зрительного пространства городов расположены социально значимые объекты: ратуша, городская дума, театр, суд, дворец, церковь. В России в дореволюционные годы визуальное пространство организовывалось по такому же принципу: на узловых местах создавались доминанты, определяющие лицо города. В постперестроечные годы нашими доминантами стали торговые центры. Это говорит о приоритетах сегодняшнего времени. Там, где одной из доминант является, например, здание суда, как во многих западных городах, главенствует закон.

Храм Святого Праведного Иоанна Кронштадтского – чуть ли не единственная церковь, расположенная там, где она должна быть. Ее местоположение уникально. Это одна из самых высоких точек города, доступ к храму удобен для всех жителей микрорайона Горрощи. Кроме того, он восстанавливает логику архитектурного развития города, его появление здесь говорит о том, что люди поняли ценность визуального пространства, отказались от возможности отдать эту территорию под какой-либо коммерческий объект, а выбрали церковь.

Люди не перестают благодарить строителей храма за ту радость, которую они принесли.

Как рассказала одна рязанская христианка врач-фронтовичка, прошедшая войну:

Я трудоголик. И мне некогда было ходить в церковь. Я знала, что и на работе я делаю нужное дело, и моя профессия угодна Богу. Но была не крещена. Но вот открылся у нас рядом с больницей храм, и я пришла в него и как бы родилась заново. В моей душе словно взошло солнце. И я на операции чувствую помощь Божию. Это чудо помогли мне обрести священники. Открытие храма – это не простое событие. Когда я была на фронте, то происходило так, что чем ближе раненый солдат к госпиталю, тем больше у него шансов выжить. Так и с храмом. Чем ближе храм, тем здоровее души народа. Храм стал близок. И это залог того, что наши внуки и дети будут чаще причащаться, чаще слышать слово Божие и поэтому они уже вырастут другими людьми. Храм, я уверена, – это начало новой жизни для всех нас, собравшихся тут. Спасибо вам всем за храм!

Думаю, что Богу радостны ее слова, а нам ради этого стоит жить.

Православие и мир