Как не стать «черными головешками»

Что такое монашеская жизнь для тех, кто ею живет? Предлагаем читателям выдержку из интервью, которое дал управляющий делами Московской Патриархии митрополит Саранский и Мордовский Варсонофий корреспонденту журнала «Православие и современность».

Лавра сделала творческим человеком

Десять лет, проведенных в стенах Троице-Сергиевой Лавры, что они Вам дали?

− Прежде всего – опыт монашеской жизни. Когда я стал епископом, уже знал, как создавать монастыри. Я сам прошел путь от послушника до помощника благочинного, знал монастырскую жизнь изнутри – все ее проблемы, все нужды. Лавра – это образец монашеской жизни, и Господь специально меня туда послал, чтоб я мог потом это использовать. Я знал, чего нужно бояться, и где надо, наоборот, дерзать и смелее делать; что можно изменить, и через какую черту ни при каких обстоятельствах переступать нельзя.

Лавра сделала меня творческим человеком, научила не забывать о внутренней жизни и не подменять ее внешним – соблюдением Устава, молитвословием. Важно молиться вовремя, блюсти Устав, но этого недостаточно, − нужно еще ум и сердце соединить вместе, чтобы получить благодать, а это только монастырь дает, только монастырская жизнь учит вниманию ко внутренней жизни, к помыслам своим, Иисусовой молитве.

Лавра помогла мне понять, что без внутренней жизни мы – черные головешки, как говорил Серафим Саровский. Смирение, терпение, послушание – это тоже из Лавры, а ведь без этого ничего у меня не получилось бы в дальнейшей жизни. Я благодарен Лавре, что она это все привила мне.

Читайте, читайте и читайте

Какова, с Вашей точки зрения, главная проблема современного монастыря и современного монашества?

− Понимаете, у нас, конечно, много суеты, много забот. Надо время распределить так, чтобы хватало его на все. Я пример с Афона беру. У них все расписано: восемь часов на молитву, восемь часов на отдых и восемь на труды. Если мы сумеем в наших монастырях все именно так поставить, то все правильно и будет. Сочетая труд, келейную молитву и уставное богослужение, углубляя свои богословские познания, читая святых отцов, монах преодолевает леность, безделье и иные греховные страсти.

Страсти нужно побеждать трудом, и лучше физическим. Сочетание внутреннего делания и внешнего труда помогает расти духовно. Пример перед глазами – Афон. Не получается – съезди, посмотри, почему получается там.

Правда, у наших монастырей есть такая особенность – огромный наплыв паломников. Но это ведь тоже хорошо: сам будешь больше читать о своем монастыре, о его истории, святынях, чтоб было, что людям сказать. Я всем всегда твержу: читайте, читайте и читайте. Без чтения вы не сможете сориентироваться в духовной жизни. Читайте святых отцов, и у вас не будет смущений от бесов, не будет шатаний и разброда.

Афон – стихия молитвы

Пример Афона, о котором вы говорите – это все же очень трудный пример. Вы именно за ним, за этим уроком ездите на Святую Гору?

− Я каждый раз свою собственную жизнь сверяю с афонской. Конечно, я дома молюсь, как положено, читаю правило… Но близок ли я к афонским подвижникам? И вот, приехав на Афон, на богослужениях, на ночных бдениях я, будто в зеркало, смотрю на себя и вижу, в чем отстаю от афонитов.

Афон – это стихия молитвы: там так увлекаешься молитвой, это невероятно. Приехав на Афон, мы ничего, по сути, не делаем, только молимся. И вот, я чувствую этот полет молитвы…Надо постоять там ночь в стасидии, чтоб обо всем забыть, чтоб душа воспарила из тела, и ты – еще не на небе, но уже не на земле. Это такое состояние души, когда она уже только с Богом и в Боге. Когда я возвращаюсь со Святой Горы домой, я и дома молюсь не так, как до отъезда.

Эталоны − для того, чтоб по ним сверять жизнь

Но, чтобы всегда молиться так, как на Афоне, нужно, может быть, и жить либо там, либо где-то еще в уединении, чтоб не было этой массы проблем и забот, чтоб не лежала на плечах такая ответственность…

− Это неправильно! Все, что я привожу с Афона, реализуется здесь, у нас, в нашей жизни. Я приезжаю в любой из наших мордовских монастырей и сразу начинаю там молиться, как на Афоне.

Афон – это эталон, а эталоны нам даны для того, чтоб по ним сверять свою жизнь. Но там нет ничего такого, что нельзя было бы сделать у нас. У нас та же Литургия, тот же Устав, те же книги. Конечно, на Афоне братьям не приходится столько сил тратить на доставание денег или стройматериалов, сколько нам, но, с другой стороны, у них ведь там тоже идет строительство, тоже возникают проблемы со средствами, и благотворителей приходится искать, и в Евросоюз обращаться. А восьмичасовой труд там обязателен для всех.

Приходы.ru