Беседа с монахом Салафаиилом (Филипьевым), бывшим иноком Всеволодом

Беседа начальника Войсковой Православной Миссии Игоря Евгеньевича Смыкова с монахом Салафаиилом (Филипьевым), бывшим иноком Всеволодом, об «Откровении смертника», «Даровании молитвы» и другом…

- Отец Салафиил, с нашей последней встречи в Греции, на Афоне, прошло полтора года. Туда я приезжал, сопровождая Чудотворный мироточивый образ святого мученика Царя Николая. Вы тогда были еще иноком Всеволодом… Поздравляю Вас с монашеским постригом. Хочу все же спросить, не боитесь ли, что с новым именем Ваши книги не будут узнаваемы?

- Благодарю за поздравление, Игорь Евгеньевич. Монашеский постриг выше любых страхов. О постриге говорить почти невозможно, ибо это тайна, прикоснуться к которой можно только на опыте. Сам я до пострига не понимал этого. Одно скажу: момент пострига - это выход в состояние вне времени и пространства, ведь монашество - это покаяние, а слово покаяние по-гречески означает изменение. Таким образом, монашеский постриг открывает вход в измененное бытие, в жизнь, преображенную Божественной благодатью. Самое важное для меня теперь - это покаянный исихазм. Как советовал один святой отец: не старайся много говорить о Боге, а старайся быть с Ним.

После сказанного, думаю, ясно, что заботы об узнаваемости или не узнаваемости моих книг, остались где-то там, до пострига. Да и вообще вопрос о написании новых книг для меня, возможно, не стоял бы, если б не твердое благословение духовника, отца Рафаила, - продолжать работу над книгами, как послушание.

- Но Ваши последние, не так давно изданные книги, «Святогорец» и «Последний Афон» написаны до пострига?

- Да. Хотя написаны уже на Афоне.

- А новые книги? Над чем-то сейчас работаете?

- В первый год пребывания на Святой Горе я вел документальные записки, в итоге получилась книга-дневник «Тайна Афонской пустыни». Дневник готовится к изданию в ближайшее время. Это новый для меня жанр. Впрочем, когда-то я вел своего рода дневник в интернете, в «живом журнале» - inok, который вошел в книгу «Ангелы приходят всегда». Но это несколько другое. На сей раз на Афоне я стал вести ежедневник. Мне было важно запечатлеть обстоятельства, переживания, мысли, чувства, как говорится, в режиме реального времени. Ведь я не знал, как будут разворачиваться события моей жизни… Варианты были самые разные…

- И бывало что-то непредсказуемое?

- Оно было с самого начала и продолжается по сей день на Святой Горе. Это чудо афонской пустыни. Покаянный исихазм. Образ жизни, о котором я мечтал когда-то, в начале иноческого пути, лет двадцать назад, а потом мечтать перестал… Вообще, замечено, что в пустыню просто так не уходят. А если уходят, то в ней не выдерживают. Нужно благословение и какие-то внешние обстоятельства, иногда очень драматичные, через которые действует Промысл Божий.

- Вы имеет ввиду, обстоятельства, вроде того, что преподобного Арсения Великого, хотели убить в столице и потому он бежал в пустыню?..

- Это высокий пример. Скажу проще, что наблюдая нашу современную пустынную братию в горах Афона и Кавказа, приходишь к такому же выводу. Не у всех опасности, как у преподобного Арсения Великого, но у многих есть свои обстоятельства, которые буквально выталкивают их из обыденной жизни, приводя в пустыню.

- Извините, мы отвлеклись от новых книг.

- Да… Итак, документальный дневник первого года на Святой Горе «Тайна Афонской пустыни». Мне казалось, что кому-то будет интересно посмотреть на пустынническую жизнь изнутри. Жизнь афонских монастырей известна хорошо, а вот пустыня… Скрытым главным героем дневника является иеросхимонах Рафаил (Берестов), мой духовник. Он был восприемником еще при моем иноческом постриге много лет назад, но о самых близких людях повествовать труднее всего. Поэтому это мои первые дневниковые рассказы о нашем авве, идущие красной строкой через все повествование. Надеюсь и далее постепенно делать доступными читателю материалы, хранящиеся в записях бесед с отцом Рафаилом, начиная с Валаама и до нынешних дней. Это требует отдельной книги.

Так же на сегодняшний день написаны стихотворения и поэмы, которые разделяются на две книги: одна получается пустынно-исихастская, вторая - более личная что ли, в нее войдут многие неизданные доафонские стихи. Это пока всё, из написанного.

- Отец Салафиил, извините, но Вы как-то обошли молчанием книгу «Откровение смертника». А ведь многие хотели бы ее прочесть, тем более, что Вы сами заявляли о ней, но почему-то до сих пор не опубликовали…

- Нет, я не забыл об этой работе. Но что о ней сказать? Если Бог даст - выйдет.

- А почему так сложно?

- Потому что название соответствует содержанию. Это не литературная метафора. Это документальное свидетельство. Лично я издал бы «Откровение смертника» сразу после написания и… сделал бы ошибку. Хорошо, что мне посоветовали не торопиться. Такие вещи требуют времени для осмысления и доработки, слишком велика ответственность. С другой стороны, похоронена эта работа быть не может, ибо иначе я просто не смогу жить, совесть не даст. Принципиальное благословение на публикацию у меня есть.

- Понятно. Подождем. А касательно Вашей художественной прозы? Начиная с «Начальника тишины» каждая Ваша повесть-притча становилась событием. Не знаю, для всех ли радостным, но событием.

- Пока следующая книга пишется в жизни, уме и сердце. Перенести ее на бумагу будет не сложно. Предположительное название: «Я не забуду тебя». Но не обманитесь первым впечатлением от названия, книга будет не о том, о чем можно подумать. Видите ли, я считаю, что не стоит повторяться. И если какие-то темы уже освещены в моих книгах, то писать новую подобную книгу не вижу смысла. Поэтому если будут новые книги художественной прозы, то они будут посвящены тем вопросам, которых я раньше не касался.

Есть у меня еще одна очень важная работа, жанр которой пока определять не берусь. Она требует исследовательского труда, которым по мере возможности занимаюсь.

- Отец Салафиил, не редко спрашивают, где Вы все-таки находитесь. Мы встречались с Вами на Афоне. Но я видел ваш фотоочерк поездки к пустынникам Кавказа осенью 2014 года. Как я знаю, бываете Вы в зимнее время со старцем Рафаилом на юге Греции, в связи с состоянием его здоровья. Так где же Вы дома?

- Наш дом это Царствие Небесное. Только туда нужно еще попасть… А на земле, хотя я недостоин, по месту пострига, мой дом - Святая Гора. А где на Афоне, простите, не скажу, так как покаяние и молитва требуют уединения и тишины. Другое дело, что каждый день, каждый час, пребывания в Саду у Богородицы - это чудо, которое нужно вымаливать и вымаливать.

- Отче, недавно в интернете появился фильм «Старец Рафаил о тайне иконы «Дарование молитвы», в котором вы тоже участвуете. Можете что-то сказать об этой иконе?

- Лучше всего посмотреть сам фильм. Иеросхимонах Рафаил говорит, что если бы мы больше молились о даровании молитвы, стремились жить, не разлучаясь с непрестанной Иисусовой молитвой, то многие беды и семейные, и государственные, и общечеловеческие были бы преодолены. Икона «Дарование молитвы» находит теплый отклик в сердцах людей. Некоторые говорят, что у них, словно открываются глаза… Недавно копия этой иконы была передана в дар Первоиерарху Русской Зарубежной Церкви, Митрополиту Илариону. Хочется надеяться, что об иконе «Дарование молитвы» будет узнавать все большее число людей. Быть может и вы, Игорь Евгеньевич, поможете в этом, так как сами часто сопровождаете мироточивую икону Царя-Мученика Николая в поездках по России и за границей.

- Дай Бог! Рад был с Вами пообщаться. Передайте старцу Рафаилу просьбу молитв о России и нашем общерусском православном деле.

Беседу вел начальник Войсковой Православной Миссии Игорь Евгеньевич Смыков.

1 февраля 2015 года, г. Москва.