Кто в России боялся паспортов?
06.03.2013.
Все знают строки Маяковского
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза.
Читайте,
завидуйте,
я -
гражданин
Советского Союза.,
но мало кто слышал о том, что задолго до написания этих строк в нашей стране находились люди, не желавшие, чтобы их «посчитали».
История российского паспорта насчитывает чуть больше трех веков, и все это время находились люди, боявшиеся главного государственного документа как «печати антихриста».
Все началось во времена старообрядческого раскола, когда протопоп Аввакум провозгласил приход антихриста и призвал таиться от него в лесах или самосжигаться за веру. В конце XVII века некоторые христиане ждали скорого конца света, и когда он не наступил, стали искать разные способы примирения собственной веры с изменившейся реальностью. Наиболее радикальным беспоповским течением в старообрядчестве были бегуны, призывавшие своих последователей «порвать всякую связь с обществом и государством, не брать паспортов, не идти на военную службу, не обращаться в суд, не платить налоги. "Достоить таитися и бегать”, то есть не иметь дома, семьи, а только постоянно скрываться и избегать всякой связи с носящими печать Антихриста».
Как видим, отказ от паспорта стоит в одном ряду со страхом любой социализации, желанием полностью оградить себя от вмешательства светских властей. В конце XIX века при проведении первой переписи населения многие крестьяне отказывались в ней участвовать, и по стране вновь поползли слухи о скором приходе антихриста.
После событий октября 1917 года уже сама Церковь оказалась фактически на нелегальном положении, и верующие должны были приспосабливаться к совершенно новым реалиям. Довольно быстро среди православных, которые не могли свободно исповедовать свою веру, появилось две модели отношений к советской власти.
Первые, по терминологии историка Алексея Беглова, были конформистами, и считали, что христианская жизнь должна быть тайной. Сторонники этой точки зрения устраивались на работу в библиотеки и институты, становились портнихами и старались устроиться, где только можно, кроме больших заводов (последнее было связано с тем, что молодым женщинам – тайным монахиням и благочестивым мирянам было бы тяжело вести целомудренную жизнь в рабочей среде, отличавшейся грубостью нравов).
Во всех остальных сферах деятельности такие христиане трудились очень добросовестно, воспринимая работу как особый вид послушания. Митрополит Иоанн (Вендланд), бывший в молодости конформистом, рассказывал о своей жизни в 1930-е годы: «Время шло, мы жили удивительной жизнью: с одной стороны глубоко церковной, с другой – активно-гражданской. До сих пор я считаю такое соединение самым лучшим. Но… на практике такое соединение трудно осуществить».
Интересно, что этой точки зрения придерживались и некоторые «иосифляне», осудившие декларацию митрополита Сергия 1927 года и считавшие ее сторонников потерявшими благодать. Протоиерей Иоанн Стеблин-Каменский разрешал верующим вступать в колхозы, поскольку от человека при этом не требовалось отречения от веры.
Но были среди верующих люди, настроенные радикально. Они считали атрибуты советской гражданской жизни – документы, паспорта, пенсии – «знаками пришествия антихриста». Сторонники этой точки зрения отказывались отдавать детей в школу, не отмечали советские праздники, не ходили в театры и кино. Отголоски этого попали даже в первый вариант жития св. Матроны Московской – во время демонстраций святая закрывала окна, чтобы в квартиру не попадали демоны. Народная этимология считала эти слова однокоренными (демон страстей). Часть верующих отказалась участвовать в переписи населения 1937 года с мотивировкой: «Мы овцы не вашего стада, подчиняемся только одному Богу».
Некоторые христиане не ходили в открытые храмы, считая, что в них служат не настоящие священники, а агитаторы за советскую власть: «Священники в этих церквах поставлены из партии, под ризой у них медали…, поэтому в церковь ходить никогда не надо.., крестики покупать тоже не надо, так как на них находили серп и молот, колоски, пятиконечную звезду и СССР»
Интересно, что сторонники идеи о том, что паспорт и другие документы являются знаками антихриста, в первой половине ХХ века, как и сейчас, не скрывали своих убеждений, но, напротив, вели себя крайне демонстративно – агитировали людей не вступать в колхозы, всячески стремились доказать властям свое право на обособленную жизнь. Люди заколачивали окна домов, наносили на ставни религиозную символику. Их одежда также была вся испещрена крестами.
В советских отчетах встречаются записи о крестных ходах с политической направленностью. В конце мая в Пензенской области «группа активных церковников в количестве 30 человек организовали шествие по селу с иконами и церковными песнопениями, сопровождавшимися антисоветскими криками «Долой колхозы и совхозы, пусть все будут единоличниками, и нам будет лучше».
Уточним, что слово «церковники» в советских донесений не всегда указывает на принадлежность верующих именно к Патриаршей Церкви.
Настороженное отношение к советским паспортам сохранилось у части верующих почти до конца существования СССР. В работе исследовательницы околоцерковного фольклора А. Тарабукиной можно найти свидетельства о том, что некоторые верующие постоянно ждут конца света и стремятся минимизировать свои отношения с государством. Чаще всего речь идет о православных христианах, предпочитающих совершать регулярные паломничества или вообще ведущих образ жизни странников.
В этой среде с начала ХХ века зафиксированы многочисленные истории о скором конце света, который обычно связывают с глобальной войной. За грехи погибнут Москва и Петербург, зато Господь сохранит Почаев и Дивеево, где находятся знаменитые обители.
Отказ от новых российских паспортов из-за электронного чипа, в котором «зашито» число зверя, обусловлен теми же эсхатологическими страхами, что и отказ участвовать в переписи в конце XIX века.
С начала 1990-х годов из уст в уста передаются рассказы о компьютере по имени «Зверь», с ним якобы связаны все остальные персоналки, которые благодаря штрих-кодам и пластиковым картам превращают людей в слуг антихриста. В околоправославном фольклоре, вопреки христианской традиции, изложенной еще в Откровении Иоанна Богослова, говорится о том, что «печать зверя» дается человеку без его согласия.
По иронии судьбы современные борцы с печатью антихриста хотят жить с советским паспортом, который кажется им более безопасным и благочестивым, чем российский. К сожалению, страхи некоторых верующих постоянно подменяли сложные проблемы несвободы Церкви в СССР или потенциальной опасности тотального контроля со стороны любого государства над личной жизнью человека мнимыми поисками признаков конца света или политическим обличением светских властей. Те, кто видит в паспорте знаки прихода антихриста, бросают в лицо государства самое страшное обвинение в устах христианина.
Они полагают, что история закончилась, и что правители той или иной страны в лучшем случае являются последним поколением перед концом человеческой цивилизации, когда же конца света не наступает, то верующие могут идти на радикальные реформы, чтобы примирить реальность и собственную эсхатологию. Так поступали старообрядцы: поповцы сперва все время продлевали возможность правильной хиротонии у никонианских священников, а затем положили много сил на создание новой иерархии. Беспоповцы, напротив, провели радикальные реформы, фактически создав новое учение без иерархии, таинств и оглядки на реальность.
Уже в ХХ веке так поступали радикальные катакомбники, попытавшись спастись от советской действительности, попросту ее отрицая. История показала, что они не смогли сохранить дореволюционную Церковь и ее традиции. Напротив сторонники разумного компромисса смогли пережить гонения, легализоваться и донести до нас православную традицию начала ХХ века.
Сказанное выше не означает, что христианин должен соглашаться со всеми действиями власти или не заботиться о своем спасении. Напротив, разумное представление о христианстве и Церкви как явлениях социальных и исторических дает возможность не спешить рвать паспорт или убегать в глухие леса, но нести Свет Евангелия в этот мир.
Андрей ЗАЙЦЕВ, Нескучный сад
Вернуться назад