Кощунство или перформанс? Закон об ответственности за оскорбление чувств верующих ответит на этот вопрос (интервью Сергея Обухова)

Кощунство или перфоманс? Закон об ответственности за оскорбление чувств верующих ответит на этот вопрос
Случаются такие события в нашей жизни, что они вольно или невольно приковывают внимание всех граждан страны. Кого-то они задевают непосредственно, кто-то следит за ними как праздный наблюдатель. Но, как правило, они никого не оставляют равнодушными. Все мы хорошо помним, как всколыхнула наше общество выходка трех женщин , устроивших 21 февраля прошлого года танцы на солее Храма Христа Спасителя. Верующие России были просто шокированы таким гнусным выпадом против Русской Православной Церкви. Но этот омерзительный поступок сделал и еще одно черное дело: он внес раздор в наше общество, разделил людей на тех, кто был возмущен этим святотатством, и тех, кто преступниц поддержал. «Панк-молебен» – так назвали свое кощунство сами богохульницы, – как известно, закончился наказанием преступниц. Резонанс тех событий не утихает до сих пор.
В сентябре прошлого года Государственная дума на своем заседании приняла заявление о защите религиозных чувств верующих. При необходимых 226 голосах документ поддержали 414 депутатов. В заявлении осуждались участившиеся случаи осквернения религиозных святынь.
А уже на следующий день, 26 сентября, на рассмотрение депутатов Госдумы был внесен законопроект, который предусматривает увеличение ответственности за оскорбление чувств верующих. Одним из разработчиков этого законопроекта был заместитель председателя Комитета Государственной думы по делам общественных объединений и религиозных организаций, член фракции КПРФ, доктор политических наук Сергей Павлович ОБУХОВ . С ним встретился наш корреспондент.
– Сергей Павлович, что стало поводом для разработки законопроекта о защите чувств верующих – неужели только кощунство тех бесноватых женщин, которые устроили пляски в Храме Христа Спасителя?
– Не только. Великовозрастные богохульницы своим мерзким поступком как бы нажали на спусковой крючок, что и подвигло депутатов Госдумы приступить к работе над этим законопроектом. У меня самого имеется опыт столкновения с кощунниками, и опыт этот, увы, весьма негативный. В Краснодарском крае, откуда я избран в Государственную думу, под городом Сочи, расположена деревня Горная Аибга. Ее земли находятся неподалеку от олимпийской стройки. Есть там Свято-Троицкое подворье Валаамского монастыря, при котором создана православная община еще по благословению Святейшего Патриарха Алексия II. Начальником ее является игумен Ефрем (Виноградов). Крестьяне выделили ему свои земельные доли, община собралась строить храм. И вдруг появляется еще один претендент на эту землю – некий господин Брагин. Кстати, говорят, его дедушка приехал из Соединенных Штатов к нам в Россию после революции.
На земле, переданной общине, на том самом месте, где строится храм, был установлен деревянный крест, а в фундамент, где будет располагаться алтарь, заложен камень с частицей мощей святителя Димитрия Ростовского. Но Брагин заявил, что все земли вокруг села Аибга принадлежат только ему одному. Он пообещал сельчанам вознаграждение в тысячу рублей за снос креста. Ни у кого из местных не поднялась рука на святыню, а приезжий строитель это сделал хладнокровно: снес бульдозером крест, запахал котлован, вырытый под фундамент храма.
Прокуратура города Сочи возбудила против Брагина уголовное дело по факту вандализма и самоуправства. И эта волокита длится вот уже более пяти лет. Удалось только добиться административного взыскания с этого кощунника. Ни экстремизм, ни разжигание религиозной розни, ни другие статьи к нему не применяют. Более того, за сроком давности совершенного преступления (а по-другому это никак нельзя назвать) его амнистировали. И он продолжает отнимать земли, и уже не только у храма. Ни действия прокуратуры, ни депутатские запросы не помогают наказать правонарушителя. Как только община выигрывает дело в арбитражном суде, так вышестоящие инстанции это решение отменяют.
Это святотатство случилось задолго до того, как «пуськи» осквернили Храм Христа Спасителя. Я уже и ранее неоднократно поднимал вопрос о наказании за оскорбление чувств верующих на заседаниях Государственной думы. Но происходит удивительная вещь: мы поднимаем общественно значимые проблемы, а в ответ – молчание. Наше парламентское большинство дозревает до понимания этих проб-лем только тогда, когда случается какая-то катастрофа – масштаба осквернения главного храма Русской Православной Церкви или же спиливания православных крестов по всей России. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.
– Об этом законопроекте ранее много говорили, а сейчас мы практически о работе над ним ничего не слышим. Что-то случилось?
– Нет, работа над ним продолжается. А поскольку законопроект об ответственности за оскорбление религиозных чувств вызвал большой общественный резонанс, работа над ним ведется особенно тщательно. Президент России поручил провести его обсуждение. К примеру, в тексте поручения главы государства говорится: «Провести всестороннее обсуждение с участием представителей палат Федерального собрания РФ, Общественной палаты РФ, экспертного сообщества и заинтересованных некоммерческих организаций проекта Федерального закона №142303-6 “О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ и отдельные законодательные акты РФ в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан, осквернению объектов и предметов религиозного почитания (паломничества), мест религиозных обрядов и церемоний”». Сейчас мы направили законопроект на повторную правовую экспертизу в Главное правовое управление Администрации Президента, чтобы перед вторым чтением учесть возможные коллизии. Мы как авторы не хотим допустить, чтобы после принятия закона возникли какие-либо осложнения из-за юридической техники при подписании Президентом.
– Расскажите, как шла работа над этим законопроектом. Меня интересует чисто техническая сторона.
– Вся работа над каждым документом в Госдуме проходит по обычной схеме. Специалисты Комитета Государственной думы по делам общественных объединений и религиозных организаций предложили законодательные нормы, мы проконсультировались у юристов, и в знак того, что это консолидированное решение всех фракций Госдумы, их представители в Комитете подписались под законопроектом. Кстати, после внесения законопроекта в Совет Госдумы его соавторами пожелали стать еще несколько парламентариев, подключившись к нашей совместной работе. Добавлю еще, что в российском парламенте создана межфракционная группа по защите традиционных, христианских ценностей. Я вхожу в состав этой группы. Она объединяет представителей всех четырех фракций. Что в активе этой группы? Прежде всего, мы добились принятия Госдумой специального заявления в защиту традиционных ценностей, в защиту сакрального пространства Русской Православной Церкви после известного преступления участниц группы «Pussy Riot».
– А кто писал текст будущего закона?
– Его создавали специалисты аппарата Комитета Государственной думы по делам общественных объединений и религиозных организаций; сейчас Комитетом руководит Ярослав Евгеньевич Нилов, депутат фракции ЛДПР. Еще со времен Виктора Ильича Зоркальцева, первого президента Межпарламентской Ассамблеи Православия, который возглавлял Комитет с 1994 по 2003 год, был создан очень квалифицированный аппарат, так что тексты законопроектов в Комитете готовятся грамотно.
Мы собрали предложения всех фракций, провели их экспертизу и внесли законопроект на рассмотрение Госдумы. Документ также отправили на заключение в Президентский совет по правам человека. К нам в Госдуму приглашались представители Общественной палаты, где вместе с ними депутаты устроили обсуждение будущего закона. Приходил в Госдуму по своей собственной инициативе адвокат Генри Резник, который настроен очень резко против этого закона. Надо отдать должное: от всех, кто участвовал в обсуждении, поступило несколько неплохих, с юридической точки зрения, предложений, которые наверняка во втором чтении документа будут учтены.
– Сергей Павлович, я слышал такой аргумент со стороны либерально настроенной общественности: зачем-де принимать такой закон, если юридические нормы за оскорбление чувств верующих уже заложены в Уголовном и Административном кодексах?
– Я вам показал на примере по Краснодарскому краю, как эти нормы действуют. Пять лет не могут привлечь к ответственности преступника, по указанию которого осквернена православная святыня. Да, нормы заложены, но они не работают, потому что нет четкого определения предмета. Те нормы, которые имеются, не позволяют достаточно полно идентифицировать состав преступления и его квалифицировать. В новом же законе все это четко прописано.
– А что-то новое, что не заложено ни в Уголовном, ни в Административном кодексе, появилось?
– Все термины в новом законе четко прописаны и определены. Мы стремились к тому, чтобы каждое понятие не допускало двоякого толкования. Причем в законодательстве эти термины существуют. Я, кстати, опровергну утверждение либералов, что мы придумали какие-то нововведения. Мы просто собрали все воедино и четко квалифицировали.
– Те же либералы любят приводить нам в пример Запад как образец демократии и свободомыслия. Но когда на том же Западе происходят точно такие же или приблизительно такие же события, как у нас в Храме Христа Спасителя, и кощунники получают по заслугам, то российские «поборники демократии» об этом почему-то не кричат на весь мир. Примеров можно привести немало. Как объяснить логику наших либералов, которые поощряют, как они говорят, перфомансы у нас и не замечают их в других странах?
– Их логика вполне понятна. Идет атака на все значимые традиционные ценности и святыни. И это не изолированное в какой-либо одной стране явление. Я бы сказал так: нынешний ультралиберальный мир, основанный на торжестве банковского спекулятивного капитала, призван уничтожить все традиционные ценности, он должен все коммерциализировать, иначе у него не будет пространства для экспансии. Кстати, недавние события, в частности в парижском соборе Нотр-Дам, где участницы украинской группы «Femen» устроили полуголую акцию, показали, что система правосудия работает, уголовное наказание для тех, кто нарушает сакральное пространство, действует. Почему, судя по той бурной реакции, которая ведется вокруг нашего законопроекта, в этом отказывают Российской Федерации? Честно говоря, мне это непонятно. Мы можем спорить по поводу технических сложностей, относить статьи закона в Административный кодекс или в Уголовный – все это частности. Главное же – концепция закона. А она заключается в следующем: зло не должно поощряться обществом. И атака, которую либеральные силы развернули вокруг законопроекта, говорит о том, что мы на правильном пути.
– А с представителями традиционных религий в ходе работы над законопроектом вы сотрудничали?
– Конечно, и очень тесно. С их стороны как раз никаких возражений нет, а наоборот, чувствуется полная поддержка закона. Еще на стадии законодательной инициативы мы консультировались с представителями всех традиционных для России религий и все их замечания и предложения учли при работе.
– В связи с подготовкой закона о защите прав верующих и тем шумом, который возник вокруг него, самое время поговорить о таких понятиях, как «традиционные ценности» и «демократические свободы». Не являются ли они антиподами по своей сути?
– Почему-то понятие «демократические свободы» многие истолковывают только в ультралиберальном смысле. А мы хотим наполнить своим содержанием понятие демократических свобод. К примеру, когда говорят «демократия», мы применяем термин «народовластие». Потому что слово «демократия» в нашей стране в определенной степени дискредитировано. Суть демократии, или, точнее, народовластия, предполагает взаимную ответственность и властей предержащих, и членов общества. И взаимную их подконтрольность. А в нашей стране демократия в том виде, в каком она ныне существует, предполагает отчуждение общества от власти, власти – от общества. Истинная же демократия, наоборот, предполагает широкое самоуправление народных масс. Взгляните на нашу историю, и вы поймете, что расцвет государства приходится на те периоды, когда мы возвращались к своим истокам, к народовластию.
– На какой стадии находится сейчас подготовка закона?
– Мы в Комитете готовы передать его на пленарное заседание Государственной думы для обсуждения в первом чтении. И нам уже ясны направления деятельности и последующие наработки во втором чтении. Сейчас мы как авторы обсуждаем технический вопрос: перенести законопроект для первого чтения с учетом поправок, возникших в ходе общественной дискуссии, или сделать это уже в ходе работы во втором чтении. Но в любом случае уверен: закон обязательно будет принят.
– А будет ли он работать? Ведь у нас принято много хороших законов, а в реальной жизни они часто пробуксовывают.
– Вопрос правоприменения – тема, действительно, больная. Но он находится вне сферы законодателя. У нас, что греха таить, многие, даже очень хорошие, законы работают плохо. И в этом случае надо разбираться с функционерами исполнительной власти. И спрашивать с них за это. Ведь именно они обязаны обеспечивать, чтобы законы хорошо исполнялись, и оперативно докладывать законодателям о необходимости их корректировки, если выявлены на практике какие-нибудь проблемы.
Беседовал А. Хлуденцов
Источник: Православная Москва, http://www.orthodoxmoscow.ru/arxiv/06-2013.pdf
-- Синодальный информационный отдел Московского Патриархата +7 (495) 781-97-61