| Если напишем новый Типикон «под себя», то гордо успокоимся, что строго соблюдаем устав, следующим шагом будет дальнейшее сокращение устава, – протоиерей Константин ОСТРОВСКИЙ комментирует статью о том, что честнее, есть постные разносолы или простые мясные продукты:
Уместно ли тех, кто ест устриц под соусом, называть постящимися? Уместно было бы нам исполнить самую лёгкую и одновременно страшную заповедь «Не судите, и не будете судимы». А то ведь сказано Христом, что, каким судом судите, таким и вас будут судить.
Духовные меры, душевные устроения, организмы у всех у нас разные. Сидят за одним столом люди и едят очень дорогие овощные блюда. Один ест и гордится своим постничеством; другой укоряет себя за то, что не может обойтись без разносолов; третий проклинает авокадо и мечтает поесть варёной картошечки, а четвёртый просто Богу молится. Можно и ещё добавить разных сотрапезников.
«Честно есть сосиски в Пост» – в каком смысле? Если я не выдерживаю без мясного вкуса во рту, поэтому ем сосиски и каюсь в чревоугодии, то могу надеяться на милость Божию. А если я ем их в пост и считаю себя правым, то это можно сравнить с мытарем из притчи, который встал на почётное место и возвещает, что он лучше прочих людей. Этакий мытарь-фарисей – что может быть хуже!
Одним из важнейших и, кстати сказать, общим, как для новоначальных, так и для продвинутых христиан смыслов поста является смирение перед Церковью. Раз вся Церковь постится, раз она установила такие правила, то буду стараться их соблюдать, даже если что-то мне в этом непонятно. Если человек так рассуждает, это само по себе добрый залог его будущего духовного преуспеяния.
Когда человек старается поститься по правилам, но у него не получается, то он обретает драгоценный опыт познания своей немощи и смиряется. А если то, что мне нравится и легко даётся, я объявлю нормой, трудное же и неприятное в церковных установлениях отвергну, то, как начну гордостью, так и преуспевать буду в гордости. Это относится и к посту, и богослужебному уставу.
Конечно, в подавляющем большинстве храмов службу сокращают относительно Типикона, но от этого мы, видя свою немощь, смиряемся. А если напишем новый типикон «под себя», то гордо успокоимся, что строго соблюдаем устав, следующим же шагом будет дальнейшее сокращение уже сокращённого устава.
Нужно мерить себя по Христу и великим святым отцам, тогда увидим своё ничтожество (только не будем терять упования на милость Божию). А если будем мерять всё по себе, то застынем в своей мнимой положительности. Если же за норму возьмём серийных маньяков-педофилов, то увидим себя ангелами. Но хорошо ли это?
И ещё: не нужно путать человеческие немощи со смертными грехами, которые отлучают человека от Бога. Если кто-то, например, нарушает супружескую верность, он должен исправиться, покаяться, а потом уже может быть принят в церковное общение у Святой Чаши.
Но человек, нарушающий какие-то внешние установления Церкви, должен, конечно, смиряться и каяться, но только за нарушение поста он не запрещается в причастии. Исповедь перед причастием отчасти для того и установлена, чтобы священник, выслушав человека принял решение о возможности ему в ближайшее время причаститься или нет.
Если кто-то по неверно понятому смирению сам будет отлучать себя от причастия по причине нарушения церковных правил, то сатана может и совсем отвести его от Церковного общения, навевая всё новые и новые причины. Протоиерей Константин ОСТРОВСКИЙ, Нескучный сад
Вернуться назад
|