«Помогите сохранить нашу семью» – просит 17-летняя девушка из Курской области

«..разрушение семейных связей означает
отсечение ребенка от его корней,
что может быть оправдано лишь в весьма исключительных обстоятельствах»
Европейский суд по правам человека,
определение по делу «Савины против Украины»
(app. 39948/06 от 18.03.2009)

«Нравится мальчик? Ну, забирай»:

В нашу организацию за помощью обратилась Карина, 17-летняя девушка из Курской области. Она просит помочь сохранить ее семью и защитить ее. Представители МОО «За права семьи» связались с ней и с ее матерью, и выяснили подробности истории, которая происходит в Курской области.
1 сентября 2010 года стало трагедией для Галины Цымбаловой и Ивана Гузун из села Искра Курской области и для их детей. Как рассказывают родители, в детскую больницу, где находился их больной сын Даниил (2,5 года) пришла представительница органа опеки и попечительства управления образования Администрации Хомутовского района Л. И. Матюхина в сопровождении сотрудников милиции. Не предъявляя отцу ребенка никаких документов об изъятии сына, не обращая внимания на протесты отца и плач ребенка, Л. И. Матюхина отобрала мальчика (кстати, он еще не вылечился и не был выписан из больницы) и увезла в неизвестном направлении.

Родители рассказывают, что, когда они попытались узнать, где их ребенок, им сказали, что мальчик находится в приюте в Курске. На самом деле все было не так. Ничего не сообщив родителям, ребенка поместили в приемную семью. Дочь Галины Цымбаловой, Карина, рассказывает, как мальчика отдали в чужую семью: «вдруг они захотели сына, и у нас забрали Данилку и отдали им». «Матюхина Л. И. отвела Данилку в парк, где гуляла Кургалина М.А. со своей младшей дочкой», – продолжает рассказывать Карина, – «показала Данилку, спросила: «Нравится мальчик? Ну, забирай». Вот так, без оформления необходимых документов, Матюхина отдала Данилку Кургалиной. Представляете, какой стресс перенес 2,5-летний мальчик?! Он вдруг больше не видел знакомых лиц, попал к чужим людям. Кстати, мы потом уже узнали, что у Данилки поднималась температура, и Кургалина М.А. ложилась с ним на 2 дня в больницу».

До этого органы опеки забрали из детского лагеря, где отдыхали дети из малоимущих семей, старшую сестру Даниила, 9-летнюю Марию Гузун.

Против родителей возбуждено дело о лишении родительских прав. Суд первой инстанции уже состоялся 25 октября, не в пользу семьи. 16 ноября Курский областной суд, в качестве суда второй инстанции, примет окончательное решение по делу.

Эта ситуация имеет предысторию. С 2008 года семья была взята на учет как «находящаяся в социально опасном положении». Мама, Галина, признает – «это было по нашей вине». Случалось, родители выпивали (впрочем, много ли в русской деревенской глубинке тех, кто совсем не употребляет спиртного?). В 2009 году родители, по настоянию социальных служб, лечились от «злоупотребления», а детей их убедили «добровольно» (т.е. под страхом лишения родительских прав) отдать в приют (старших) и в больницу (младшего мальчика). На суде, разумеется, то, что у семьи уже забирали детей с их согласия, было использовано против нее. Если верить представителям органов опеки, дети в семье Цымабаловых постоянно находились в опасности, поэтому их и забрали. Но правда ли это?

Дочь Галины, Карина, пишет: «Мне Гузун Иван – отчим, но я зову его папой, т.к. он растил меня с 2 лет. Он хороший папа, добрый и заботливый, я благодарна ему за это. Маше и Данилке он родной отец. Живем мы все дружно в маленьком селе Искра Хомутовского района Курской области. Трудности бывают у каждой семьи, но если есть взаимопомощь и любовь, то все проблемы решаемы. Колхоз у нас развалился, с работой постоянные перебои, но папа всегда находил работу и подработки, чтобы кормить семью. После окончания 9 класса я поступила в Железногорский техникум сервиса и коммерции. Сейчас учусь на 2 курсе. Жила семья, денег было не очень много, но в доме нашем была доброжелательная атмосфера. Ни разу я не помню, чтобы родители обижали нас или, тем более, били. Я сначала нянчилась с Машей, потом, когда я уехала, подросшая Маша нянчилась с Данилкой. Мы все привязаны друг к другу. Я выросла в этой семье и считаю своих родителей хорошими людьми. Мы – семья» (выделено Кариной). Карина пишет, что ее отчим практически не пьет, работает, стараясь поддержать семью. По словам дочки, по требованию органов опеки мама и сейчас прошла курс лечения и закодировалась (это подтверждено документами) – «хотя я считаю, что это было абсолютно лишним, она не пьяница». Но выполнение требований опеки, к сожалению, не помогло матери вернуть детей.

Когда родители прошли курс лечения, детей им вернули. Но после того, как семью «взяли на заметку» в первый раз, ее, судя по всему, уже не оставляли без внимания. По словам Цымабаловых, органы опеки несколько раз приходили к ним домой, смотрели и уходили, ничего не сказав, не выдвигая никаких требований. Ни разу они не составляли при семье акта обследования жилищных условий, ни разу не давали родителям таких актов на подпись (по закону после обследования копия акта должна быть в течение 6 дней направлена родителям детей). Таким образом, видимо, выглядит «профилактическая работа» и «реабилитация» семьи с точки зрения сотрудников органов опеки и попечительства п. Хомутовка. А между тем, по соседству жила другая семья, о которой и написала Карина: «У них две дочки (7лет и 2,5года), вдруг они захотели сына, и у нас забрали Данилку и отдали им… Наши соседи пытались защищать нашу семью, но пока ничего не получилось. Им нужен был именно Данилка, Машу они отвезли в приют, а меня не тронули, потому что учусь и живу в общежитии».

Летом 2010 г. младший ребенок, Даниил, заболел. Мама обратилась к местному фельдшеру. По версии сотрудников органов опеки, фельдшер настаивала на госпитализации, а Галина отказалась, поэтому к ней нагрянули сотрудники органов опеки и милиция. Но, по словам родителей, все было иначе. Галина рассказывает, что фельдшер сказала ей, что госпитализация не нужна, что тут «ничего серьезного» и обещала выписать лекарство, чтобы лечить мальчика. Приезд органов опеки и милиции оказался на этом фоне полной неожиданностью. Мать отвезли на заседание Комиссии по делам несовершеннолетних, в ходе которой ей было сказано, что надо лечь с ребенком в больницу. Надо – так надо. Мать не возражала и поехала лечить сына. Она говорит, что во время заседания КДН никто и не заикался, что у нее отберут детей. Не предъявляли никаких обвинений, не показывали ей никакого решения, не давали ничего подписывать.

На суде органы опеки скажут, что Галину не раз привлекали за неисполнение родительских обязанностей (это статья 5.35 Административного Кодекса – КоАП РФ). Но Галина говорит, что ей никогда не объясняли ее прав и обязанностей (этого требует ст. 28.3 п. 3 КоАП РФ), никто не давал подписывать и не показывал никаких протоколов (как того требует п. 4 той же статьи). В тот единственный раз, когда ее вызвали на КДН, Галине, по ее словам, только сказали, что надо ехать с ребенком в больницу. Ей не объявляли постановлений ни по какому делу об административном правонарушении, не давали копий такого постановления (ст. 29.11 КоАП РФ). Иными словами, единственное, что от нее требовалось – поехать с ребенком в больницу, что она и сделала.
А между тем, оказывается, 13 августа 2010 года (Карина предполагает, что позже, «задним числом») были приняты постановления Администрации Хомутовского района №198 и 199 – об отобрании всех троих детей у матери и отца.

Машу забрали прямо из детского лагеря. Карина пишет: «Маша пыталась держаться за свою вожатую, плакала, но ее все равно увезли. Когда мама узнала, что Машу куда-то увезли, она несколько раз звонила Пестроуховой, спрашивала: «Где Маша?», но не получала правдивого ответа. Маша и сейчас находится в приюте в Понырях Курской области. Мама последний раз к Маше ездила на День матери. Маша написала письмо в суд: «Я хочу вернуться домой! Я хочу жить с моими мамой, папой, Кариной и Данилкой. Я всех их люблю и без них мне плохо. Защитите нашу семью»».
Десятилетняя Даша, двоюродная племянница, находившаяся в том же детском лагере, позвонила Галине в больницу, рассказывает Карина: «Она позвонила маме … по телефону и сказала, что Машу забрали из лагеря и увезли в какой-то приют, и что Данилку тоже увезут». Галина испугалась и запаниковала, что вполне понятно в подобной ситуации. Она убежала из больницы с ребенком к знакомым. Позже ей это тоже поставят в вину. «Говорят, что мы о нем не заботились, но это неправда, хотя и не докажешь… ему оказывалась медицинская помощь» – рассказывает мама. Милиция разыскала Галину и Даниила и велела им вернуться в больницу. С момента возвращения там с Даниилом находился папа. По его словам, мальчика в больнице лечить не продолжали, никаких лекарств ему там больше не давали. Но 1 сентября явилась, как мы уже рассказали представительница органов опеки и забрала ребенка. Его немедленно передали в чужую семью, а родителей держали в неведении об этом, сообщая ложную информацию о том, где находится ребенок (это нарушает ст. 66 Семейного Кодекса РФ). Никакой опасности для жизни и здоровья ребенка на момент отобрания не было, считают Карина и ее родители. И в самом деле – ребенок находился в больнице, но при этом, судя по всему, ему уже не требовались лекарства – иначе бы врачи давали их.

Конституция России говорит об особой защите семьи со стороны государства. Ребенок, согласно российским законам, имеет право жить в родной семье. Международное право говорит о том же. Давая официальное толкование ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека, Европейский Суд по правам человека (кстати, его толкование Конвенции, по решению Конституционного Суда, обязательно для всех российских правоприменительных органов), также указывает: «В любом случае, помещение детей в приют в норме должно рассматриваться как временная мера, которая должна быть прекращена, как только это позволят обстоятельства. Кроме того, она не может быть оправдана, если прежде не были рассмотрены возможные альтернативы, и должна рассматриваться в контексте позитивного обязательства государства, предпринимать серьезные и длительные усилия, направленные на содействие воссоединению детей с их естественными родителями, а до этого – позволять им поддерживать регулярные контакты между собой, включая, когда это возможно, совместное проживание братьев и сестер» («Савины против Украины», app. 39948/06 от 18.03.2009, п. 52, выделение наше).

Все эти принципы российского и международного права едва ли были соблюдены в деле Галины Цымбаловой и ее детей. Кстати говоря, если семья проиграет и второй суд – это даст надежду на успешное обжалование нарушения прав семьи в Европейском Суде. Нельзя, согласно российскому праву, разделять братьев и сестер (кроме крайних случаев). Даже на сайтах по усыновлению пишут «N и M – брат и сестра. Они могут быть взяты в приемную семью только вместе». Тем не менее, дети были разделены. С самого начала Маша находится в приюте, куда с трудом, за немалые деньги, с двумя пересадками, ездят ее навещать родители, а Даниил – отдан в приемную семью (о чем его родителей даже не поставили вовремя в известность).

Есть ли препятствия для того, чтобы дети сейчас вернулись в родную семью? Судя по документам, копии которых представили в нашу организацию Цымбаловы, никаких серьезных препятствий для этого нет. И государство, обязанное заботиться о воссоединении кровной семьи (кстати, об этом же говорят и инструкции Министерства образования, направляемые органам опеки), должно это учитывать. К сожалению, сотрудники органа опеки п. Хомутовка Е.Н. Пестроухова и Л.И. Матюхина либо не знают принципов права (что непозволительно для государственных служащих), либо не учитывают их, руководствуясь иными, неизвестными нам причинами.

Карина пишет: «В доме у нас сделан ремонт, никакого спиртного нет, никто не пьет. Нам сейчас сочувствуют и помогают люди. В доме есть все: продукты, одежда, книжки, игрушки, большой запас дров,… Мы ездим, навещаем Машу и Данилку. Мы выполнили ВСЕ ТРЕБОВАНИЯ Пестроуховой, но она этого не хочет замечать, у нее другая цель»

И действительно, перед нами копии документов. 28 октября Галина (ради возвращения детей, хотя Карина и считает, что не было причин считать ее мать пьяницей) прошла кодирование от спиртного на год. Справка из сельсовета хорошо характеризует папу детей, Ивана Гузун: «За время проживания показал себя с удовлетворительной стороны… со стороны соседей … жалобы в адрес администрации сельсовета не поступали».

По словам Карины, сотрудники органа опеки, придя домой к ее родителям 9 ноября, не нашла в доме ничего плохого… и, в результате, попросту не стала составлять акт обследования жилищных условий. Зато перед нами копия акта обследования, составленного представителем сельсовета: «Санитарно-гигиеническое состояние дома хорошее, сделан ремонт в комнатах, чистота и порядок. В доме тепло. Постельное белье и полотенца чистые, есть средства гигиены и запас продуктов, посуда вся вымыта, мусор отсутствует. В детской комнате оборудован стол для занятий, в наличии есть детская художественная и научно-познавательная литература. Есть детские игрушки и вещи. Помещение находится в хорошем состоянии, пригодном для проживания малолетних детей».
В защиту семьи пишут и соседи, ходатайствуя об отмене решения суда первой инстанции: «Факты, изложенные истцом в процессе заседания суда, во многом были искажены и преувеличены…. Наши свидетельские показания не были приняты во внимание. Мы много лет живем в небольшом селе Искра Хомутовского района Курской области, все знаем друг друга. Никогда в этой семье родители не обижали своих детей. Не было известно ни одного случая грубого или жестокого обращения родителей со своими детьми. Старшие дети всегда заботились о младших, помогали друг другу… Это не по-человечески – отнимать детей у родителей… Ни Галина, ни Иван вот уже три месяца не берут в рот спиртного… Кто и когда составлял эти необъективные акты, в которых указано, что Цымбалова Г. и Гузун И. злоупотребляют спиртным, неизвестно, все бумаги были написаны в кабинете органа опеки Хомутовского района без какого бы то ни было медицинского освидетельствования, и ответчики увидели их только на суде. Если у них вырастают хорошие, общительные, честные дети (примером являются Карина и Маша), то почему надо забирать детей из этой семьи?».

Все факты говорят о том, что если в семье и были какие-то серьезные проблемы, то родители сделали все возможное, чтобы их исправить и вернуть детей. И моральный, и юридический долг государства, в лице органов опеки, в этом случае возвратить детей в родную семью. Так думает и Карина: «Если бы действительно Пестроухова хотела помочь нашей семье, то сейчас она приходила бы, видела бы изменения и радовалась бы, что семья снова соберется вместе. Вместо этого она говорила маме: «Ничего у тебя не выйдет, можешь не стараться, детей тебе мы не вернем!» А как дальше нам жить? Мы – не мертвая, а живая семья. Мы своих не бросаем. Пусть у нас не очень много денег, но у нас есть гораздо больше: забота друг о друге, взаимопонимание и любовь к своим близким людям».

Разделения брата и сестры, видимо, было недостаточно. У матери детей есть родная сестра, живущая в другом городе, вполне обеспеченная и готовая принять к себе племянников, если суд все же лишить мать родительских прав. Но это не было учтено органами опеки, отдавшими ребенка в чужую семью. Кстати, по словам Цымбаловых, в этой чужой семье условия для ребенка вовсе не такие и хорошие. Карина пишет: «К. не купили Данилке ботинки по размеру, он ходит у них в ботинках на 5-6 размеров больших. Мы приходили к ним, это очень тяжело видеть своего родного брата в чужой семье и понимать, что мы не можем забрать его домой. К. строят дом, он еще не отапливается, батареи штабелями лежат».

За защитой своих прав и прав своих детей Цымбаловы обратились к Уполномоченному по правам ребенка в Курской области, Александре Орестовне Коллегаевой. Стоит отметить, что, будучи Уполномоченным по правам ребенка, Александра Орестовна, по совместительству, занимает должность… директора Департамента по опеке и попечительству, семейной и демографической политике Курской области. На письма, отправленные Александре Орестовне, семья до сих пор не получила ответа. А во время личного приема Уполномоченный сказала, что от нее ничего не зависит, поскольку дело будет решать суд. На нарушения в действиях органа опеки и попечительства Уполномоченный, кажется, не сочла нужным обращать какое-либо внимание.
Карина пишет: «Я просила Коллегаеву А. О. перевести сестру Машу из Поныровского приюта в Железногорский приют (аналогичное заведение для детей в г. Железногорске), чтобы Маша была поближе ко мне (мне 17 лет), чтобы поддерживать ее. Но, к сожалению, Машу так и не перевели. Мы в Поныри к Маше съездили уже 4 раза (и мама, и папа ездили), каждая такая поездка стоит очень дорого, так как приходится делать 2 пересадки. Я писала Коллегаевой А.О. письма, но ответов так и не получила. Мы потом звонили в ее приемную, разговаривали с ее помощницей – Петраковой Ириной Петровной, просили кого-нибудь приехать, посмотреть условия в нашем доме (мы сделали ремонт), наличие продуктов и вещей, отметить, что семья реагирует на замечания правильно, старается урегулировать все проблемы, стоящие перед ней. Но Петракова И.П. возмущенно сказала: «Вы хотите, чтобы я поехала в Хомутовку?! Пестроухова Е. Н. нам не подчиняется, она находится в подчинении Администрации Хомутовского района». Как же так? Ведь по телевизору Коллегаева А.О. говорила, что у них есть мобильные группы (педагог, юрист, психолог, медик), которые выезжают по просьбе семей по первому же сигналу, разбираются в ситуации, пусть бы приехали к нам. Я об этом просила Коллегаеву А.О. в письме, но никто из областного центра к нам не приехал. Наверное, очень заняты, решают теоретические задачи».

Не вполне ясно – то ли Александра Орестовна не считает, что помочь вернуть детей в семью – важная и достойная Уполномоченного задача, то ли у Уполномоченного для такого случая просто не хватает полномочий.

А 16 декабря Цымбаловым предстоит суд второй инстанции. В первый раз они просили предоставить им бесплатного защитника – но этого сделано не было. Сейчас, слава Богу, у них есть адвокат – его нашла и оплатила знакомая Карины и ее семьи, педагог (которая тоже не понимает, как могут органы опеки действовать столь бесчеловечным образом и ничего не делать для воссоединения семьи). Остается лишь надеяться, что результат его работы будет больше отвечать основным принципам российского и международного семейного права.

К сожалению, у нашей организации, в которую обратились Карина и ее семья, нет пока своих представителей в Курске и Курской области. Мы, конечно, с согласия Цымбаловых, передадим всю полученную от них информацию Уполномоченному по правам человека в РФ, Уполномоченному по правам ребенка при Президенте Павлу Астахову и – во второй раз, может быть, хотя бы теперь на эту информацию обратят внимание – Уполномоченному по правам ребенка в Курской области Александре Орестовне Коллегаевой. Тем более, для Уполномоченного по правам ребенка в Курской области это хороший повод показать, что должность руководителя департамента по опеке и попечительству не мешает Уполномоченному беспристрастно относиться к неправильным действиям своих подчиненных по этой линии. Попробуем привлечь к этой ситуации внимание средств массовой информации, и сделаем все прочее, что в наших силах, чтобы помочь семье «на расстоянии».

Однако мы были бы рады, если бы нашлись общественные организации и активисты из Курска (именно там будет второй суд) и Курской области, которые бы помогли этой семье «на месте», сопровождали ее, предупреждали новые нарушения в ее деле.

Мы уверены, что если родители любят детей, и дети хотят жить с родителями – семью нельзя разделять. Президент России Дмитрий Медведев в своем обращении к Федеральному Собранию сказал, что у нас в стране не должно быть «ничьих» детей. Карина, Маша и Даниил – не «ничьи» дети. У них есть родители, которые любят их, стараются вернуть в семью и делают все, по-человечески возможное, чтобы им могли отдать детей. В этой ситуации надо сделать все возможное для того, чтобы семья воссоединилась и дети не превратились в «ничьих» из-за плохой работы органа опеки и попечительства.

Представители средств массовой информации и общественные активисты, которые могут и хотят помочь Галине Цымбаловой и ее детям могут связаться с нашей организацией (E-mail: profamilia.ru@gmail.com) и мы сообщим им необходимые координаты для связи с семьей.
Мы просим всех наших читателей распространить эту информацию, привлечь к ней внимание знакомых журналистов, а также через сайт Уполномоченного по правам ребенка при Президенте РФ обратиться с просьбой помочь воссоединить семью Галины Цымбаловой к Уполномоченному по правам ребенка в Курской области, А. О. Коллегаевой, чтобы продемонстрировать ей общественную значимость этой проблемы (образец обращения, который можно переделать на свой лад – отправляя обращение, обязательно указывайте свои фамилию, имя, отчество и почтовый адрес). К А. О. Коллегаевой можно также обратиться по адресу электронной почты deppoopeke@mail.ru

Письмо в защиту kuda-otpravlyat-pisma.doc [38,5 Kb] (cкачиваний: 46)
Куда отправлять письма pismo-v-zashhitu.doc [28,5 Kb] (cкачиваний: 43)
Президенту РФ Нидерланды prezidentu-rf-niderlandy.doc [37,5 Kb] (cкачиваний: 46)