МАРКИНА И.П. Экстремальное паломничество в Кузбассе

Маркина И. П.,

руководитель Просветительского центра комиссии

по канонизации святых Кемеровской епархии,

г. Кемерово, Россия.

Экстремальное паломничество в Кузбассе

Аннотация. Паломнические поездки являются важным элементом сохранения памяти о наших предках и истории. В статье рассказывается о поездке к уже несуществующему населенному пункту в Кузбассе – Кайгадату, где во времена политических репрессий находился лагерь для заключенных.

Ключевые слова: репрессии, паломничество, заключенные, лагерное кладбище.

Путешествие 2014 г. прошло в рамках проекта «Паломническая тропа Кузбасса». Для каждого из нас эта тропа на Кайгадат оказалась значимой… Кайгадат – это бывший населенный пункт на границе современных Чебулинского, Ижморского и Кемеровского районов Кемеровской области, в 28 км восточнее поселка Успенка. Во времена сталинских репрессий в нем находился лагерный пункт – одна из девятнадцати структурных и территориальных частей Севкузбасслага. Этот лагерь был основан в декабре 1947 г. Впоследствии к нему прибавились лагпункты Глубинный, Срубный и Малый Кайгадат, а отделение стало упоминаться в документах как ОЛП № 8 [4, л. 2]. Там жили и работали на лесозаготовках заключенные: были среди них и уголовники, и политические, и люди, пострадавшие за веру. Когда появилась возможность изучения истории сталинских лагерей в Кузбассе, в 1993 г. ОЛП №8 был обнаружен и обследован научно-исследовательской группой Кемеровского государственного университета под руководством Л.И. Гвоздковой [3, с. 3-6].

Место это заинтересовало протоиерея Максима (Мальцева), настоятеля храма святого благоверного князя Дмитрия Донского в поселке Барзас, в настоящее время председателя комиссии по канонизации святых Кемеровской епархии. После того как был решен вопрос с проводником, которым стал житель Успенки и уроженец Кайгадата Валерий Вихорев, 15 августа 2000 г. группа прихожан во главе с батюшкой отправилась в этот не существующий уже поселок, чтобы установить поклонный крест на территории лагерного кладбища и помолиться об упокоении соотечественников, оказавшихся жертвами репрессий [5]. Спустя четырнадцать лет мы повторили этот трудный путь.

Идея поездки возникла в епархиальной паломнической службе еще в 2013 г., однако для ее воплощения понадобилось значительное время. Главная трудность – поиски транспорта. Кайгадат находится в глухой тайге, куда нет практически никакой дороги. Нужен был гусеничный транспорт, но удалось найти два «Урала» в службе «Трансгаз – Томск», которая работает с выездами в районы с различным качеством дорог. До сих пор мы с благодарностью вспоминаем руководство и водителей этой организации. Они предусмотрели сложности пути и во второй Камаз (техпомощь) положили различные инструменты и приспособления для езды по бездорожью. Вместо одного запланированного дня паломничество составило два дня с ночлегом в тайге.

Дорога закончилась, как только мы проехали частное золотодобывающее предприятие на речке Никольской, которая и на речку уже не была похожа. Вскоре наша машина прочно увязла, и все попытки вытащить ее с помощью второй не увенчались успехом. Впереди, буквально через пару часов, нам предстояло идти пешком десятки километров по непроходимому лесу, поэтому с вахтовкой пришлось расстаться и пересесть во вторую, более мощную машину. Но и она с трудом протянула еще несколько километров и то лишь благодаря стараниям водителя и помощников, которые постоянно ее вытягивали лебедкой из ям. Но и она окончательно «сдалась» перед возникшей на пути речкой Кайгадат. Что не смогла сделать машина, сделал человек, поставивший перед собой цель – дойти! И мы, уже не в полном составе, поспешили за провожатым, так как нужно было вернуться до захода солнца. Молитва придавала силы. Так добрались до реки Кайгадат. Общая трапеза, небольшой отдых и пеший марш-бросок к месту нашего паломничества. Дальше дороги не было никакой, только тропа. Она пролегала вдоль реки, приходилось несколько раз переходить Кайгадат вброд. Петляющие километры никак не совпадали с цифрами навигатора. А еще мошки и комары, которых в тайге так много и которые там кажутся особенно безжалостными. Место назначения встретило нас травой в рост человека, сквозь которую проглядывали остатки лагерных бараков из жилой зоны.

Что же она собой представляла? Именно здесь приходилось существовать людям, работавшим на лесозаготовках. Первую партию заключенных сюда пригнали в декабре 1947 г. Первые бараки были построены для охраны. Зона обносилась сплошным дощатым забором с натянутой поверх него колючей проволокой; по углам располагались вышки военизированной охраны высотой до 19 м. Из-за особенностей местности вышек здесь было пять. Внутри стояло три барака, сооруженных из бревен хвойных пород и крытых тесом или щепой. Внутренние и внешние поверхности стен были оштукатурены и побелены. У северных ворот располагалось помещение вахты, по периметру центральной площадки находились штаб, столовая-клуб. Для провинившихся у южной караульной вышки за отдельным ограждением стоял штрафной изолятор [4, л. 72-72об.]. Баня-прачечная стояла ниже по склону в 30 м от столовой. Вокруг охраняемой зоны размещались дома и прочие постройки работников лагеря и вольнонаемной охраны. Приемного покоя и амбулатории на Кайгадате не было несмотря на то, что по указанию НКВД от 16 мая 1942 г. их иметь предписывалось [2, с. 127-128].

Находился лагерь недалеко от устья реки Кайгадат. Устроен он был в низине на расчищенном от тайги склоне сопки. Территорию пересекал ручей, который впадает здесь же в излучину реки. С севера на восток через лагерь проходила автолежневая дорога, причем, восточная ее часть была прорублена в скальном грунте.

Перейдя через ручей, мы увидели одиноко стоящий крест. «Лякишев Ф. П. 1917 – 1956. 27. VII» – было выведено на металле с помощью сварки. По свидетельству местного жителя Успенки, этот крест установил освободившийся заключенный своему другу, нашедшему упокоение в этой земле. Сделав запрос в Информационный центр МВД России по Кемеровской области, удалось установить, что Лякишев Филипп Петрович – уроженец и житель с. Огни Усть-Калманского района Алтайского края. Работал бухгалтером в колхозе, был арестован 11 ноября 1951 г. Осужден к 8 годам лишения свободы, неоднократно обращался с просьбами о помиловании в президиум ВС РСФСР. Просьбы о помиловании были оставлены без удовлетворения [1].

Крест – это единственное свидетельство находящегося здесь кладбища. Лагерное кладбище и в первое посещение трудно было таковым назвать – могилы провалились, надгробий нет, да и не было никогда. Теперь же оно выглядело еще печальней. Сгнило и основание деревянного поклонного креста, установленного 14 лет назад. Сам же крест с металлической мемориальной табличкой прикрепили к березе.

И вновь на этой печальной земле отец Максим служит заупокойную литию в память о тех, кто вынужден был жить здесь и кто нашел здесь свое последнее пристанище. А таких людей было немало. Дело в том, что становление лагерного отделения № 8 и вся его деятельность проходили в очень сложных условиях. Управление лагеря находилось на станции Яя, в значительной удаленности, как и основная сеть дорог, а значит, возникали проблемы доставки продовольствия и материалов. Судя по документам, контингент вводился до окончания строительства лагподразделения. Люди жили в палатках и шалашах, занимаясь строительством дорог и внутренних построек. Зима застигла отделение врасплох. Заготовленных дров хватило лишь на два месяца, заключенные жгли все, что можно было. Не хватало матрасов, одеял, ватных штанов, телогреек и бушлатов, совсем не было валенок. И все это в крепкие сибирские морозы. Заключенные делали «галоши» из автомобильных шин. Правда, шапок было в избытке, но разве согреет шапка зимней ночью в сырой постели. Отсюда болезни и повышенная смертность, особенно в первые годы существования лагерного отделения. Как правило, умершие со строевого учета снимались только через три-четыре дня. Заключенные не спешили заявлять о смерти сокамерников и делили между собой их пайки.

Работали эти люди на лесоповалах, труд был очень тяжелый. В силу производственной направленности данного лагеря промышленные зоны не строились, их функцию выполняли участки, прорубаемые по периметру просеками, на границах которых несли службу бойцы ВОХРа. Вывозка леса к местам складирования осуществлялась двумя имевшимися в наличии тракторами и конной тягой. Потом лес доставляли в Яю, где его перерабатывали. Способов доставки было несколько: весной сплавляли по ручьям и рекам, доставляли по узкоколейке на ручной «козе» или по автолежневой дороге, которую мостили сами заключенные.

Когда в 1967 г. лагерь закрыли, люди оставили эти места. Теперь постройки разрушаются под воздействием времени.

Что вам слышится? Оклик конвоя?

Лязг затвора и выстрел глухой?

Незнакомое чувство святое

В этот миг овладеет душой.

Ночевали паломники кто где: в шалаше, у костра, на полках и на полу машины-техпомощи. На обратном пути пересели в вахтовку, которую помогли вытащить золотокопатели. Возвращались домой уставшие, грязные, но с блеском в глазах. Уже перед расставанием паломница – журналист Наталья Попова спросила у каждого, что помогало им держаться на высоте в этом нелегком походе. И почти каждый ответил: «Молитва и чувство того, что Господь дал испытать всего каплю того, что испытывали заключенные, которые шли, что называется, по этапу. Трудно представить, насколько им было тяжело физически и морально».

Те чувства, эмоции и впечатления, что мы испытали в этом паломничестве, не передать словами. Дни 22-23 августа 2014 г. останутся с нами навсегда. И встречаясь сейчас, порой меня спрашивают: «Когда на Кайгадат пойдем?». Надо идти! Проект «Паломническая тропа Кузбасса» продолжается…

Литература и источники:

1. Архивная справка ГУ МВД России по Кемеровской области № 10/32-1152 от 25.08.2014 г.

2. Гвоздкова Л.И. Принудительный труд Исправительно-трудовые лагеря в Кузбассе (30-50-е гг.) Том 1. Кемерово. Кузбассвузиздат, 1994.

3. Гвоздкова Л.И. Сталинские лагеря на территории Кузбасса. Автореф. … д-ра ист. наук. Екатеринбург, 1997.

4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. Р-9414. Оп. 1. Д. 578.

5. Мальцев Максим. Поклонимся жертвам репрессий // Кузбасс (прил. «Золотые купола»). 2000. 30 августа.

«Живоносный Источник» №3 (33) за 2025 год