Уважаемые читатели!
Вот представьте себе длиннющий фильм из производственной жизни 1960
года. Фильм приключенческий, в котором нет ни одной драки; фильм про
золотую лихорадку, в котором никто не хочет стать миллионером, где
показан один жалкий самородок величиной с айпод и звучит всего один
выстрел в человека; фильм о героях, в котором нет ни единого супермена
или суперзлодея – и чтобы при этом в зале битком сидели молодые зрители и
на титрах аплодировали.
Не можете? А я его видел.
…Прокат картины «Территория» в кинотеатрах уже заканчивается.
Осталась, по-моему, пара десятков экранов, на которых его показывают.
Перед тем, как начать про него рассказывать, я не удержусь от
маленького сопоставления. Вся рекламная раскрутка этой картины свелась,
кажется, к ничего не говорящим плакатам в общественном транспорте.
Подавляющее большинство моих знакомых о нём даже не слышали. По частоте
упоминаний в СМИ он уступает, например, х/ф «Левиафан» раз в сто
пятьдесят. Никто не выдвигал его на «Оскар», никто не ломал об него
клавиатур, не заводились длинные холивары, не говорил режиссёр в бабочке
по ящику, не было скандалов, не писали о нём сотни колонок обёрнутые
шарфами культуртрегеры.
А по сборам и зрителям он почти сравнялся с «Левиафаном», про который СМИ дудели непрерывно месяцами.
И я сейчас расскажу, почему так вышло.
Потому что «Территория» – это длиннющее, «не зрительское», с
рассыпающимся сюжетом и толпой главных персонажей, с бесконечной
демонстрацией ландшафтов и лишённое злободневной сатиры кино – является
совершенно удачным творческим экспериментом.
Экспериментом по воскрешению высокого советского языка – не калькой с
т.н. советского киностиля, а именно реинкарнацией языка понятий. То
есть тот самый высокий язык фантаста Ефремова и поэта Рождественского,
на котором мы разучились говорить, казалось бы, навсегда, – отлежался
где-то в темноте лет двадцать пять, передохнул, вооружился новейшими
визуальными технологиями, вернулся и заговорил снова. О том же.
Заговорил – без малейших попыток «подстроиться под клип»: когда в
кадре старый чукча тащит на себе сломавшего ноги члена геологической
партии, он тащит его не в бойкой череде кадров, а долго, из конца
бесконечного снежного экрана в конец, минуту за минутой физически трудно
тащит.
Без малейших попыток полебезить перед современностью и поставить знак
равенства между государством СССР, для которого работали геологи
«Территории», и нынешними Социально Ответственными Корпорациями.
Без малейших попыток «войти в актуальные тренды», которые актуальны
разве что среди обёрнутых шарфами культуртрегеров. Плевать на
них: посреди фильма стоит персонаж-геолог и говорит, что и в мирное
время человек может выполнять свою главную задачу – борьбу со злом.
Каков же путь искоренения зла в мирное время? Добросовестный труд. Или
сидит на приёме у министра другой персонаж-геолог и объясняет, что смысл
его жизни – успеть сделать всё, что он мог. Или, по крайней мере, очень
постараться.
Фильм отдельно изумителен, кстати, тем, что в нём нет задолбавшей уже
«кинодраматургии» с Лихо Закрученным Сюжетом и Потрясающей Дуэлью
Соперников. Там персонажи не «положительны» и не «отрицательны» – они, и
это потрясающая инновация для нашего современного кино, увлечены. Смертельно всерьёз увлечены поиском и утверждением смысла своей короткой жизни среди вечной мерзлоты.
«Территория» показывает то, что когда-то было обычным, дежурным
элементом киноязыка, а теперь стало чудом и новой мыслью. Оказывается,
можно быть безжалостным эгоманьяком, или бегущим от своей несостоявшейся
судьбы неудачником, или страшным позёром и выпендрёжником, – но
реализовывать эти свои черты не в Лихо Закрученных Бизнес-Разборках,
снимаемых в «Москва-Сити» и деловом квартале на Белорусской, и не в
Захватывающих Интригах на предмет с кем бы переспать. А ещё и, например,
на дикой Чукотке в поисках золота для страны.
И особенно важно, что это самый что ни на есть реализм. Потому что
эти люди были. Это вот эти самые люди вот этими самыми руками нашли
сегодняшним нам золото и ртуть, и это они дали нам наши современные
города и проложили под сегодняшних нас дороги, умирая от холода и
проваливаясь под лёд где-то у чорта на рогах. Обёрнутым шарфами,
конечно, удобнее было бы думать, что это всё зеки делали под конвоем
медведей в чекистских фуражках. Но невольники великих цивилизаций не
строят – начиная от египетских пирамид и до наших дней их строят
исключительно свободные люди. Зачастую – люди увлечённые.
…Кстати, как ни странно. Если кому-то «Территория» резко не
понравится, то это скорее нынешним 40-45-летним. То есть тем, кто
взрослел именно в эпоху заката высокого советского языка. В эпоху, когда
язык тот умирал, превращался в официозную трескотню, в мёртвую
богослужебную латынь, которой не понимали сами служители и которой не
верила паства. Эти, возможно, услышат и сейчас только знакомую
трескотню.
А те, кто постарше и помнят, что у высокого советского языка был и расцвет – услышат всё верно.
И те, кто помладше и не успели попасть в «эру упадка» - тоже всё поймут правильно.
...В общем, если кто-то искал настоящее оправдание для т.н.
«экспериментального», заведомо некоммерческого кино – то вот оно. Перед
нами совершенно оправданный эксперимент. Понятно зачем проведённый. При
этом проведённый в нравственно безупречном формате – без амбиций сделать
из него кинособытие года, без свистелок и перделок. А, как и положено
эксперименту, в аккуратной лаборатории без особой шумихи.
Я считаю, эксперимент следует признать удачным. И пора думать над внедрением в массовое производство. Время-то настало. Кстати, по-прежнему ограничивать себя «языком разборок и менеджеров» нам просто не дадут.
А обёрнутые шарфами пусть рецензируют смелую, богатую смыслами
провокационную документалистику малолетнего урода-внука хабаровского...
ээээ... магната, который бегал по Парку Горького и предлагал людям
выпить его мочи за дедушкины деньги.
http://www.odnako.org/blogs/vozvrashchenie-visokogo-sovetskogo-yazika-o-nezametnom-filme-territoriya/
Вернуться назад
|