Сергей Худиев. Христианин в мире насилия

Мир сей построен на насилии – и нам важно напоминать себе, что мы к нему не принадлежим.

Мы, христиане, в самом буквальном смысле «не от мира сего», мы принадлежим миру грядущему, где «волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море» (Ис.11:6-9)

Одна из духовных проблем, которые выявил текущий кризис – это очень низкий уровень сопротивляемости насилию. Не в смысле готовности уступать насилию, а в смысле готовности поддаться соблазну к нему прибегнуть.

Эта проблема проявляется в действиях всех участников конфликта, и почти всех участников обсуждений в сети.

Существует общая уверенность, что прибегать к насилию для осуществления своих целей – хорошо, правильно, и морально одобряемо. Что запугивать, калечить и убивать других людей – нормальный способ решения (нами) любых общественных проблем.

Конечно, в отношении насилия, проявляемого противной стороной, сохраняется самое резкое негодование, но «нашим» – можно, даже похвально, ведь они запугивают, калечат и убивают плохих людей, полностью заслуживающих такого обращения.

Насилие видится как наиболее простой и очевидный образ действий, к которому прибегают в первую очередь – и который может уступить место переговорам, только если противная сторона достаточно сильна, чтобы сделать насилие затруднительным.

Эта проблема, увы, не является чем-то специфически восточноевропейским – как если бы мы могли надеяться, что со временем она исчезнет. Это один из аспектов первородного греха, лукавства и крайней испорченности человеческого сердца.

Да, в одних культурах уровень насилия выше, в других – ниже; и миссия христиан, в частности, в том, чтобы трудиться ради снижения уровня насилия. Но в целом, увы, князья человеческие, какими бы цивилизованными и продвинутыми по пути прогресса они бы себя ни объявляли, всегда готовы поддерживать и ободрять насилие, если оно чинится в их интересах.

Христиане представляют собой людей, в самом буквальном смысле, не от мира сего, и отказывающихся играть по его правилам.

Заповедь «не убий» воспрещает нам как-либо покушаться на жизнь и здоровье человека – включая себя. Не убивать, не содействовать убийству, не подвергать кого-либо опасности, не подстрекать к убийству, не одобрять и не восхвалять убийства.

Теоретически большинство людей (включая нехристиан) согласится с заповедью «не убий»; практически большинство людей (включая большинство христиан) отвергнет ее в первой же ситуации, которая подтолкнет их к насилию.

Интернет легко выставляет напоказ, как адепты высочайшей цивилизованности и гуманности, глубоко переживавшие за слезинку гея, которая в будущем может произойти от некоторых постановлений Думы, теперь горячо одобряют масштабное кровопролитие и простодушно радуются трупам врагов.

Это можно было бы объявить знаком несостоятельности их взглядов – но увы, это знак чего-то намного более печального, несостоятельности падшей человеческой природы в целом.

Потому что если мы обратим наш взгляд к христианам, мы увидим контраст еще более резкий – люди с легкостью необычайной переходят от «и остави нам долги наши» к «не забудем, не простим» и проповеди самой дикой мстительности.

От «не убий» к призывам убивать, убивать и убивать и публикации в интернете адресов предполагаемых злодеев – чтобы их кто-нибудь убил. Хуже того, нередко уже и Христос объявляется кем-то, благословляющим убийства.

Увы, и в этом случае цивилизованность, гуманность и человеколюбие держатся до первого испытания. И что еще более печально, заповедь Божия в человеческих сердцах тоже держится недолго.

Конечно, люди выстраивают различные системы рационализаций и оправданий, которые позволяли бы им быть кровожадными дикарями, вопящими «смерть!» и одновременно считаться людьми цивилизованными и гуманными, даже христианами.

Но здесь мы имеем дело именно с самообманом. Как это обычно и бывает с самообманами, он порожден конфликтом между непреодолимо сильным желанием соучаствовать в ненависти и насилии, и желанием сохранить приемлемый образ самого себя.

Если Вы чего-то не хотите, Вам не нужно измышлять для этого замысловатых оправданий. Вам нужно искать оправданий, разрешений и извинений только для того, к чему Вы рветесь. В частности, Вам не нужно искать оправданий для ненависти и подстрекательства к убийству, если Вы не ненавидите и не хотите убивать. А вот если ненавидите и хотите – самые нелепые аргументы покажутся убедительными.

Но христианин – это не просто человек с другими убеждениями; это человек с другим сердцем.

Как обещает Пророк, «И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное. Вложу внутрь вас дух Мой и сделаю то, что вы будете ходить в заповедях Моих и уставы Мои будете соблюдать и выполнять» (Иез.36:26,27).

В Евангелии есть поразительный рассказ о бесноватом, которого «связывали цепями и узами, сберегая его; но он разрывал узы и был гоним бесом в пустыни» (Лук.8:29). Когда Господь исцеляет этого человека, его больше нет нужды связывать – он не беснуется. Его видят «сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме» (Лук.8:35).

На человека необращенного можно налагать цепи и узы закона, которые, до некоторой степени, сберегают его. Но вскоре, увы, он разрывает узы. Они глубоко противны устремлениям его падшего сердца. Именно это мы и видим так часто – декларируемые убеждения, гуманистические или религиозные, держатся до первого испытания, потому что они усвоены чисто поверхностно.

Подлинное обращение изменяет сердце человека, который воспринимает цели и устремления Бога как близкие ему лично, находящие глубокий отзыв в его сердце. Бог хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины. Именно ради этого Бог отдал Сына Своего Единородного, именно это и важнее всего в Его глазах.

И это является самым важным для христианина – и в других людях он видит, прежде всего, тех, за кого умер Христос, тех, кого ищет спасти Бог.

Бог милосерден и сострадателен – и христианин видит в страдающих людях Того, Кто пожелал разделить и страдание, Христа.

Бог любит людей и желает для них безмятежной и мирной жизни на земле и спасения на небесах. И христианин думает о том же. Бог является Творцом и Искупителем всех людей – иудеев и эллинов, скифов и варваров, русских и американцев. И христианин видит и чтит во всех людях образ Божий.

Это не только (и не столько) следование определенному набору предписаний, сколько определенный взгляд на реальность, порожденный фундаментальным выбором – быть на стороне Бога.

Как говорит Преподобный Исаак Сирин:

«Что такое сердце милующее? Возгорение сердца у человека о всем творении, о человеках, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари.

При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы от великой и сильной жалости, объемлющей сердце. И от великого терпения умаляется сердце его, и не может оно вынести или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварию.

А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и очистились, а также и о естестве пресмыкающихся молится с великою жалостию, какая без меры возбуждается в сердце его по уподоблению во всем Богу».

Этот выбор трудно сделать – и еще труднее в нем устоять – потому что мы живем в мире, где прославляется нечто обратное. Ярость, ненависть, готовность к насилию. В мире, где все прославляют и героизируют войну.

Но христиане не от мира сего — и именно это делает их солью земли и светом миру. Там, где люди рвутся уничтожить и растоптать других людей, христиане помнят о том, что их миссия – соучаствовать в Божием деле спасения и примирения.

Господь не говорил миротворцам, что им будет легко. Он говорил, что они – блаженны, ибо нарекутся сынами Божиими.