Опубликовано 07.02.2016 в рубрике  Новостная лента » Обзор СМИ
 

Беседа с Евгением Лебедевым – руководителем общества потомков репрессированных за веру

На сайте Саратовской епархии на страничке «Святые и подвижники» размещена фотография священника Александра Михайловича Лебедева. Информации о нем здесь немного: родился в 1888 году в семье священника, окончил семинарию, служил законоучителем народных училищ, затем священником в Ново-Ивановке Баландинской волости (Баланда у нас все еще Калининск), затем в Озерках Татищевского района Нижневолжского края. Арестован был в 1930 году Татищевским ОГПУ за «антисоветскую агитацию». Отбыв пятилетний срок на Беломорканале, вернулся к семье, переехавшей к тому времени в Саратов, и устроился фельдшером в городскую больницу. Но работал там недолго – умер, так и не оправившись после лагеря, в 48 лет.

Не верится, но факт: я разговариваю с его внуком – учителем физики и руководителем Православно-исторического общества потомков репрессированных за веру священнослужителей и мирян «Возрождение» Евгением Леонидовичем Лебедевым.

Общество было создано четыре с лишним года назад – в сентябре 2011 года. Сегодня в нем работают или с ним сотрудничают не одни только прямые потомки претерпевших за веру, но и просто люди, для которых это важно, значимо. Ведь в духовном смысле мы все – потомки наших мучеников, наследники их подвига, другой вопрос – достойные ли наследники или не очень.
 

 

Евгений Леонидович, как у вас появилась идея создать общество? Это связано с вашей собственной семейной историей?

– Все началось с того, что мне удалось прочитать краткую заметку о дедушке в «Епархиальных ведомостях», издававшихся в епархии еще при архиепископе Пимене (†1993. – М.Б.). Эта тема в семье была запретной, бабушка боялась рассказывать, она ведь сама после его ареста чудом не попала в лагерь… Когда я прочитал, что и прадед, отец деда, был священником, мне захотелось узнать что-то и о дедушкиных родителях. Пошел в архив, начал искать документы и нашел, что у прадеда, иерея Михаила Павловича Лебедева, было пять родных братьев, и четверо из них служили священниками в Саратовской епархии. Они не дожили до страшных лет, но сам отец Михаил был убит топором на пороге храма в 1906 году, во время так называемой первой русской революции. Он служил в селе Нарышкине Сердобского уезда, сейчас это Пензенская область. Подробности этого убийства мне пока неизвестны.

В 1930-х годах, когда почти все храмы в Саратове были закрыты, весь город знал отца Николая как "батюшку с Воскресенского кладбища”
Бабушка, жена моего деда Александра Михайловича, Софья Александровна, в девичестве Соловьева, тоже происходила из духовного сословия. Ее дед был священником и тоже Лебедевым! Но это другая династия Лебедевых, однофамильцы. Через бабушку я состою в родстве с репрессированным священником Николаем Бакурским. Его история произвела на меня огромное впечатление – тем более что мне удалось посмотреть его следственное дело. В 1930-х годах, когда почти все храмы в Саратове были уже закрыты, весь город знал отца Николая как «батюшку с Воскресенского кладбища». Он продолжал отпевать усопших, совершал по ним панихиды, его очень уважали в городе, ему доверяли. Когда его арестовали в 1936 году, ему было уже 63 года. Его судил областной суд. И он, будучи уже больным стариком, мужественно и твердо держался на этом суде, веры своей не предал и защищал ее. Свидетелями обвинения были два человека – одна его прихожанка, которая сама впоследствии была осуждена, и некий священник, который не знал элементарных вещей о богослужении, уверяя суд, что Великий пост бывает в январе… И отец Николай обличал его там, на суде, говоря: как же вы можете служить как священник? Он своих обвинителей посрамил. Но на приговор это не повлияло, отец Николай был осужден на пять лет и умер в ссылке в Магадане.

Сначала у нас был просто маленький коллектив единомышленников. Например, Ираида Ивановна Лежнина из Волгограда; мы с ней, как выяснилось, дальние родственники, и она, и я искали в Саратовском архиве священников Лебедевых, там и познакомились. Там же встретились и с другими потомками, начали обмениваться информацией.

Занимаясь серьезным делом, всегда ищешь общения с людьми, которые делают это дело профессионально. Поэтому мы вышли на епархиальную комиссию по канонизации подвижников благочестия и стали активно с ней сотрудничать. В сентябре 2011 года в епархии впервые совершалась память Собора Саратовских святых (в соборе на сей день только новомученики. – М.Б.). После панихиды на Воскресенском кладбище и поминального обеда был организован «круглый стол», на котором присутствовали члены комиссии, родственники и потомки пострадавших священнослужителей. И отец Кирилл Краснощеков, председатель комиссии по канонизации, выдвинул идею создать общество потомков репрессированных священников и мирян в нашей епархии. Так возникло наше «Возрождение».

Полагаю, этому предшествовал процесс вашего личного воцерковления?

– Процесс воцерковления прошел для меня раньше, в православной вере я хожу вот уже два десятка лет. Началось с того, что окружили меня болезни со всех сторон, и врачи не могли мне помочь. А поскольку я окончил физфак, я начал размышлять и пришел к выводу, что лечить надо не только тело, но и то, что над ним главенствует, – душу.

А причем же здесь физфак?

– Физфак учит думать. А к воцерковлению меня привела простая женщина, она у нас в институте, где я трудился, работала вахтером и как-то раз спросила меня: «Что ж ты, Евгений, без креста ходишь и не боишься?» Я ей ответил: «А чего бояться?» – «Ну как чего? В любой день может всё, что угодно, случиться». И этот простой разговор так на меня подействовал, что я стал с этой минуты потихоньку двигаться в направлении Церкви.

Вернемся к обществу «Возрождение». Мне приходилось слышать, что не все потомки пострадавших священников и мирян откликались на ваш призыв, что вам случалось сталкиваться и с негативной реакцией…

Многие потомки репрессированных священников – люди невоцерковленные. Но невоцерковленность не означает еще безразличия
– Да, не все, конечно, отнеслись к этому положительно… Беда в том, что многие потомки репрессированных священников – люди невоцерковленные. Это очень страшно. Хотя и не удивительно: мы ведь все вышли из Советского Союза… Но невоцерковленность не означает еще безразличия, по крайней мере не всегда так. В нашем обществе сейчас свыше 70 человек, из них активно работают 40. Изначально мы планировали, что общество будет взаимодействовать только с людьми, живущими в Саратове и области, а получилось так, что оно превращается уже во всероссийскую организацию: с нами сотрудничают люди из Москвы, Петербурга, Липецка, Самары, Волгограда… Новые контакты возникают постоянно. У нашего храма во имя святых Кирилла и Мефодия (новый храм на территории Саратовского университета, освящен Святейшим Патриархом Кириллом в октябре 2014 г. – М.Б.) есть сайт, там есть страничка нашего общества. Там нас и находят люди, которым нужна помощь в поиске родных. Личный сайт есть у Ираиды Ивановны Лежниной, и на этот сайт приходит много просьб – люди просят помощи в поиске репрессированных родственников. Ираида Ивановна многим помогла. У нее, как она говорит, было несколько тысяч обращений, в том числе и из-за рубежа.

Догадываюсь, что обращения в основном звучат так: «Бабушка говорила, что ее отец был священником, служил там-то, потом его арестовали… Помогите хоть что-то узнать». Сложно бывает помочь?

– Выяснить судьбу конкретного человека сложно. Далеко не всем удается помочь быстро, помощь оказывается, ну, так скажем, по мере поступления данных. Сейчас архивы открыты, есть у нас возможность в них работать, но документов сохранилось на самом деле очень мало. Бывает так, что люди не знают фамилию, знают только имя, не знают точно, где служил, – «вроде бы где-то за Волгой». И прямым путем пройти в большинстве случаев невозможно, приходится обходными путями выходить на этого человека. Иногда ищем информацию месяцами, а иногда и годами.

И все-таки открытия у нас бывают часто, очень часто. Два года назад к нам обратилась Людмила Александровна Малышева – родственница протоиерея Матфея Карманова, служившего в Хвалынске и расстрелянного в 1937 году. И мы с членом комиссии историком Валерием Тепловым сумели разыскать все документы буквально за месяц. И уже через два месяца вышла статья об отце Матфее в журнале Саратовской митрополии «Православие и современность»…

А этим летом тоже было чудесное событие. Нам написала внучка Саратовского митрофорного протоиерея Владимира Воробьева Ольга Алексеевна Дурбажева. Она живет на Ставрополье, в маленьком поселке. И очень своего дедушку любит, всю жизнь хранила и собирала о нем документы и фотографии. И все это нам прислала в Саратов. И мы здесь тоже по архивам поискали о нем сведения, которых недоставало. И перед нами предстал живой человек, настоящий молитвенник. Он много писал на богословские темы, публиковался в журнале «Епархиальные ведомости». Мы с Валерием Тепловым подготовили о нем публикацию для того же журнала Саратовской митрополии «Православие и современность». И, знаете, меня не покидает чувство, что отец Владимир за нас молится, что он нам помогает и поддерживает нас, по его молитвам разрешаются все наши проблемы.

Вы работаете в православной гимназии и, насколько я знаю, привлекаете к своим разысканиям старшеклассников. Расскажите об этом.

– Да, у нас в гимназии работает клуб «Духовными тропами», созданный по инициативе директора гимназии Анны Владимировны Фоминой. Вот пример деятельности клуба: у нашего девятиклассника, Евгения Баландина, мама работает в гимназической столовой и активно участвует в жизни гимназии. Как-то она сказала мне: «Вы знаете, родственник моего мужа был верующим человеком и за это пострадал, а жил он в селе Мокром Петровского уезда».

Нам удалось узнать имя и фамилию этого человека: Баландин Дмитрий Михайлович. И оказалось, что отец Кирилл Краснощеков знаком с его следственным делом. Дмитрий Михайлович был председателем приходского совета в селе Мокром Петровского района, потом был репрессирован, но выжил и вернулся домой. И вот Баландины всей семьей поехали в село Мокрое. Там храм большой, старинный, полуразрушенный; в селе осталось всего несколько жителей. Но среди них – родственница Баландиных Татьяна Ивановна, и она, оказывается, сумела сохранить напрестольный крест и икону из этого храма. Баландины приняли решение собрать материал и издать книгу по истории села. А Евгений подготовил три исследовательские работы – об истории своего рода, об истории села и об участии уроженцев села Мокрого в Великой Отечественной войне. И успешно выступил с этими работами на трех конкурсах!

Одиннадцатиклассник из поселка Красный Кут Александр Ашмаров раскопал историю расстрелянного протоиерея Иоанна Орлова. И даже сумел примерно определить место его захоронения, там теперь будет установлен поклонный крест. И немало еще можно подобных примеров привести.
А вот Зара Петровна Семеновская в 84 года освоила интернет и самостоятельно нашла всё, что можно было найти, о своем дедушке – священнике Михаиле Семеновском; получила его уголовное дело из Соловецкого лагеря особого назначения (СЛОН). Что примечательно, до этой «встречи» с собственным дедом она в церковь почти не ходила. А теперь стала ходить, исповедоваться и причащаться и старается как можно чаще бывать в храме, несмотря на возраст.

Значит, усопшие, окончившие земной век в страданиях, приводят своих ныне живущих потомков к Богу?

– Иногда приводят – тех, кто об этом и не помышлял. А когда-то бывает иначе: потомок так и остается неверующим. Но мы надеемся, что наши предки помогут привести к вере всех нас, грешных. Вступающим в общество говорю: поминайте своих предков, молитесь о них, ведь они молятся за нас. Память о предках – это богатство, которое нельзя украсть, нельзя поделить, оно принадлежит всем, и оно будет всегда с нами. Его нужно приумножать и увеличивать, потому что чем больше мы узнаем, тем мы богаче. Память о прошлом всегда бесценна, даже если мы знаем о ком-то или о чем-то совсем немного.

Вы ведь выиграли грант конкурса «Православная инициатива»?

– Да, и это позволило нам сделать очень важную работу: скопировать в архиве всю официальную часть журналов «Саратовские епархиальные ведомости» с 1865 по 1918 год и перевести ее в электронный вариант. В результате общедоступными стали все сведения о передвижениях священников по епархии за весь этот период. Это заслуга представителя нашего общества из Липецка Константина Николаевича Климкина: компьютерщик-профессионал, он очень быстро все это сумел сделать, хотя объем работы был огромный – 2 тысячи страниц. Теперь любой поисковик из нашего общества и любой желающий может этой базой воспользоваться. Планы у нас такие: составить карту Саратовской епархии – карту мученичества: чтобы в каждом селе, поселке, городе были указаны разрушенные храмы, священники и миряне, отдавшие свою жизнь за веру.

Почему вы назвали свое общество «Возрождение»? Возрождение чего имеется в виду?

– Наверное, возрождение нас самих.

С Евгением Лебедевым 
беседовала Марина Бирюкова

Поддержите наш сайт


Сердечно благодарим всех тех, кто откликается и помогает. Просим жертвователей указывать свои имена для молитвенного поминовения — в платеже или письме в редакцию.
 
 

  Оцените актуальность  
   Всего голосов: 2    
  Версия для печати        Просмотров: 1648

Ключевые слова: увековечение памяти новомучеников и исповедников

html-cсылка на публикацию
Прямая ссылка на публикацию

 
  Не нашли на странице? Поищите по сайту.
  

 
Самое новое


08.08 2023
Православная гимназия при Никольском кафедральном соборе Искитимской епархии продолжает...
13.07 2023
Детский церковный хор Вознесенского собора объявляет набор детей...
Помоги музею
Искитимская епархия просит оказать содействие в сборе экспонатов и сведений для создания...
важно
Нужна помощь в новом детском паллиативном отделении в Кольцово!...
Памятник
Новосибирской митрополией объявлен сбор средств для сооружения памятника всем...


 


  Нравится Друзья

Популярное:

Подписаться на рассылку новостей






    Архив новостей:

Март 2024 (22)
Февраль 2024 (65)
Январь 2024 (38)
Декабрь 2023 (44)
Ноябрь 2023 (51)
Октябрь 2023 (56)

«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031