Иерей Виталий ГУЛЯЕВ. Уполномоченные Совета по делам Русской Православной Церкви в Сибири в 1940-е гг.

Аннотация. В статье на основе исследования архивных дел из фондов двух Государственных архивов раскрываются основные направления деятельности уполномоченных по делам Русской Православной Церкви в Новосибирской и Барнаульской епархии, в которую в 1940-е годы входили территории Новосибирской, Томский и Кемеровской областей, а также Алтайского и Красноярского края.

Ключевые слова: Новосибирск, Барнаул, уполномоченные по делам РПЦ, история Церкви, Западная Сибирь, Томск, Кемерово, Совет по делам Русской Православной Церкви.

Невозможно представить себе изучение истории без рассмотрения исторических источников, которые освещают изучаемый период с разных сторон. Не всегда объективно и положительно описывая тот или иной исторический процесс, некоторые источники, тем не менее, остаются для историка значимыми, а порой и единственными свидетелями событий давно минувших дней.

К источникам, описывающим историю Русской Православной Церкви середины ХХ века, вне всякого сомнения, относятся информационные отчёты уполномоченных Совета по делам Русской Православной Церкви.

Многие исследователи отмечали негативную роль Совета по делам Русской Православной Церкви как надзорного органа, сдерживающего возрождение и распространение Церкви, а, следовательно, и духовной жизни в СССР после Великой Отечественной войны. Однако нельзя упускать из виду и положительные стороны деятельности данного Совета и его сотрудников в Москве и на местах по всей территории Советского Союза.

Для наиболее полного знакомства с деятельностью института уполномоченных Совета по делам Русской Православной Церкви в Сибири в 1940-х гг. представляется небезынтересным знакомство с некоторыми его региональными представителями. К сожалению, архивные материалы не сохранили подробных сведений о личности каждого уполномоченного, поэтому информацию о них приходится черпать непосредственно из их же отчётов в Москву.

Новосибирская область

Первым уполномоченным Совета по делам Русской Православной Церкви по Новосибирской области с октября 1943 года был Павел Николаевич Созонёнок «…родился в январе 1899 года в д. Старинки, Борисовского уезда, Минской губернии. Официально вступил в должность уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви при Новосибирском облисполкоме 7 июня 1944 г.»[17, л. 3.], чью деятельность нельзя назвать вредительской по отношению к Церкви. По его отчётам в Москву складывается впечатление, что этот человек старается объективно описывать события церковной жизни в Новосибирской области. Он отмечал как положительные стороны духовенства, в частности, очень уважительно относился к управляющему епархией архиепископу (впоследствии - митрополиту) Варфоломею (Городцову), так и факты недостойного поведения со стороны духовенства.

В вопросах открытия храмов П.Н. Созонёнок не чинил дополнительных препятствий, рассматривая все поступающие к нему заявления верующих, которых ежеквартально поступало более десятка, но и не содействовал открытию храмов, так как большинство заявлений по различным формальным поводам отклонялось. В итоге в Новосибирской области к 1948 году было открыто лишь семь храмов и один молитвенный дом.

Невольную симпатию к личности Созонёнка вызывает тот факт, что он, если судить по его отчётам, был человеком весьма честным и не брал взяток, о чём свидетельствуют по крайне мере три случая. Ему предлагали взятку в виде 6 килограммов масла за содействие в открытии церкви в городе Черепаново, но он отказался[2, л. 34]. В другом случае «…староста молитвенного дома в Болотном Симонов предлагал взятку в виде 1,7 кг сливочного масла и 1 кг свиного сала, якобы «подарок» за содействие в открытии церкви в городе Болотное. Факт дачи взятки зарегистрирован при свидетелях и материалы переданы в облпрокуратуру…»[5, л. 147]. В отношении женщин, которые также надеялись ускорить процесс открытия церкви, П. Н. Созонёнок действовал более снисходительно. Так, 24 июня 1946 года уполномоченная от верующих города Татарска Щербина предложила под видом «подарка» масло для ускорения дела об открытии церкви. Ей было сделано внушение о недопустимости «подарков»[7, л. 97].

Кроме своих прямых обязанностей уполномоченные по делам Русской Православной Церкви обычно выполняли в Обл(край)исполкомах роль разъездных чиновников мелкого масштаба. Их отправляли на мероприятия по контролю за посевными работами, на вывозку хлеба из отдалённых районов, на уборку урожая и для проведения выборов в Верховный Совет в отдалённых районах области или края.

Многочисленные командировки негативным образом сказывались на непосредственной работе уполномоченного, так как не позволяли вовремя рассматривать заявления об открытии церквей, а также регистрировать вновь назначенных священнослужителей.

Уполномоченный Павел Николаевич Созонёнок пристально следил за деятельностью молодого духовенства в Вознесенском соборе. Молодой священник Владимир Ткаченко после каждой воскресной и праздничной службы обращался к прихожанам с проповедью. После каждого крещения, венчания, освящения дома он говорил принявшим Таинство назидательное слово.

Такое поведение молодого священника очень обеспокоило уполномоченного, тем более что священники старшего поколения ничего подобного себе не позволяли, поэтому в очередном отчёте в Совет он спрашивает указания, как ему реагировать на это явление: следует ли вмешаться и запретить? Учитывая, тот факт, что митрополит Варфоломей стремится укрепить Церковь выпускниками духовных семинарий, а в Совете хорошо осведомлены об активности молодых пастырей, письмо из Совета от 24 апреля 1952 года предписывает Созонёнку взять деятельность молодых «служителей культа»[16, л. 20] под свой контроль.

Однако взять под свой контроль молодых священников Созонёнку не удалось, так как его самого сменил другой «служитель коммунистического культа»: после него в декабре 1952 года[19, л. 43] в должность вступил Фёдор Тимофеевич Воротилов, о нём известно, что он «…родился 3 октября 1889 года в г. Камень, Каменского района, Алтайского края. 6 июля 1945 г. утвержден в должности уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Новосибирском облисполкоме»[18, л. 3]. П. Н. Созонёнок пробыл на посту уполномоченного по Новосибирской области до февраля 1952 года[16, л. 45]. За эти девять лет он многократно встречался с митрополитом Варфоломеем и его секретарём епископом Никандром (Вольянниковым) для разрешения различных вопросов, произвёл учет всех церковных зданий на территории области, а также содействовал открытию некоторых церквей и молитвенных домов.

В целом, его деятельность в этой должности носила положительный характер для Церкви в Новосибирской области. Он почти никогда не отказывал в регистрации назначенным митрополитом Варфоломеем священникам, по мере необходимости помогал епархиальному управлению урегулировать взаимоотношения с местной властью. П. Н. Созонёнок содействовал в напечатании в областной типографии окружного послания архиепископа Варфоломея 1945 года, а также составленного им в 1947 году акафиста святителю Иоанну Тобольскому.

Его преемником на посту уполномоченного по делам Русской Православной Церкви стал Ф.Т. Воротилов, ранее возглавлявший отдел по религиозным культам в Новосибирской области. После ухода П.Н. Созонёнка на пенсию по болезни Ф. Воротилов возглавил оба отдела. Как старый опытный оперативный работник, уполномоченный Фёдор Воротилов был хорошо осведомлён о ходе дел в Новосибирской епархии.

Сохранилась его характеристика на митрополита Варфоломея, написанная в конце 1955 года[20, л. 30-33] незадолго до кончины Владыки. Она носит более негативный характер, чем характеристика Созонёнка, составленная в 1948 году[13, л. 8-13].

Томская область

Об уполномоченном Совета по делам Русской Православной Церкви в Томской области сохранилось очень мало сведений. Из отчётов по Томской области можно узнать только фамилию уполномоченного - К. Макаренко - и то, что он находился в подчинении секретаря Обкома ВКП(б) по пропаганде и антирелигиозной агитации. Доклады о жизни и деятельности Русской Православной Церкви направлял секретарю Обкома. Замечаний с его стороны по своей работе не получал[14, л. 1].

Доклады К. Макаренко в Москву отличались лаконичностью и отправлялись весьма редко: вместо четырёх ежеквартальных докладов уполномоченный по Томской области ограничивался одним докладом в год, ссылаясь на занятость по неслужебным делам и частые командировки. За такое отношение к работе он получил выговор от Совета: «Уполномоченный Макаренко проявляет недисциплинированность в выполнении возложенных на него обязанностей. Вместо 4 отчетов представлен один за 4 квартал 1947 года. В 1948 году уполномоченному необходимо коренным образом выправить работу и своевременно информировать Совет о ней»[11, л. 1-2].

Но и такие строгие меры не принесли положительного результата: количество докладов К. Макаренко не только не увеличилось, но и стабильно поступающий единственный доклад за 4 квартал из года в год уменьшился в размерах: в 1947 году доклад составил 18 листов, в 1948 году - 7 листов, а в 1949 году - лишь 2 листа. В конечном итоге должность уполномоченного по Томской области была сокращена 12 апреля 1950 года, все секретные дела переданы специально созданной комиссией в секретную часть Облисполкома, затем сожжены[15, л. 6].

Алтайский край

Уполномоченный по Алтайскому краю И. Сивко за свой добросовестный труд по освещению деятельности Русской Православной Церкви в Алтайском крае с 1944 по 1950 годы удостоился похвалы самого председателя Совета Георгия Григорьевича Карпова, который собственноручно на докладе И. Сивко за 2 квартал 1946 года написал: «Из доклада видно, что т. Сивко интересуется своей работой! Отчёт довольно полно насыщен фактическим материалом и информацией!»[8, л. 2].

И действительно, материалы, относящиеся к личности И. Сивко, позволяют составить о нём мнение как о человеке очень добросовестном и ответственном. Ещё в конце 1945 года он писал в Совет объяснение по поводу задержки докладов за 3 и 4 кварталы 1945 года: «в марте, мае, июне, а также в ноябре и декабре был в командировках. Для написания доклада взял отпуск с 28 декабря 1945 года и написал его до 12 января 1946, когда и отправил»[5, л. 178].

И. Сивко всегда в своих отчётах делал упор на подробное рассмотрение ходатайств об открытии храмов, уделяя этому вопросу примерно 2/3 отчета, и на основании подробного анализа давал заключение о том, в каких районах назрела реальная необходимость открытия церкви или молитвенного дома.

Тем не менее, он был весьма осторожен в своих оценках и за первые два года своей деятельности из 78 ходатайств удовлетворил только 4, в результате чего в крае на 1946 год действовало лишь 6 храмов. Совету пришлось напомнить уполномоченному, что такая осторожность может вызвать недовольство верующих и обращение их в центральные органы власти. В Совет уже не раз приезжали представители верующих из Алтайского края по вопросам об открытии храмов[8, л. 1].

Однако уполномоченный И. Сивко отнюдь не намеренно препятствовал открытию церквей, а лишь действовал в рамках закона, по которому передавать церковное здание общине верующих можно было в том случае, если оно не было занято под культурно-просветительские учреждения и соответствовало санитарно-техническим нормам. Поэтому к 1948 году, после которого новых церквей верующим практически не передавали, в крае действовало 7 церквей и 4 молитвенных дома[12, л. 40].

В целом, характеризуя деятельность И. Сивко, можно сказать, что он не отличался деспотическим отношением к духовенству Барнаульской епархии, но и уважительным его отношение тоже назвать достаточно сложно. Об этом свидетельствует тот факт, что на два письменных обращения архиепископа Варфоломея в 1947 году с просьбами об открытии второй церкви в Барнауле уполномоченный не ответил, так как не счёл нужным вести с архиереем переписку по данному вопросу[10, л. 63].

Красноярский край

Начинал институт уполномоченных в Красноярском крае некто Лаксенко. Деятельность его продлилась недолго, так как в июне 1945 года он тяжело заболел и умер в ноябре того же года[6, л. 11], в связи с чем 25 ноября дела уполномоченного были переданы Петру Тимофеевичу Гусеву[4, л. 106].

Лаксенко в должности пробыл ровно год, но за это время успел хорошо организовать рабочее место: «специальный кабинет с приёмной для секретаря-машинистки. Снабжение по первой группе. Пользуется высококачественными завтраками и ужинами, в длительные командировки по хозяйственным вопросам не посылается. Обеспечением доволен, претензий к исполкому не имеет»[1, л. 119].

Именно уполномоченному Лаксенко пришлось вступить в борьбу с работниками местной организации госбезопасности, которые занимались разложением общин верующих, подавших заявления об открытии храмов, к которым применялись различные методы принуждения и воздействия. В селе Шилино работники НКГБ применяли к верующим допросы, угрозы и прочие методы давления, заявления верующих перехватывались НКГБ[1, л. 117]. В первой половине марта 1945 года прибывший из Москвы новый начальник краевого НКГБ пригласил уполномоченного Лаксенко на беседу и заявил следующее: «Все вопросы по делам РПЦ вы согласовываете с нами и первым секретарём крайкома партии. Председатель Исполкома лишь только формально скрепляет своей подписью заключения. По этим вопросам меньше с ним связывайтесь. Наши же указания по этим вопросам являются обязательными»[1, л. 118].

Этих установок уполномоченный не принял, но его доводы для чекистов оказались неубедительными. В связи с этим он пишет в Совет письмо, в котором просит Совет «изжить эти непонимания и указать НКГБ место в этих вопросах», так как вмешательство комитета вносит трудности в работу уполномоченного и искусственно снижает приток заявлений верующих[1, л. 118]. Вскоре после беседы в НКГБ уполномоченный Лаксенко тяжело заболел и через полгода скончался, о чём упоминалось выше.

Следующим уполномоченным по Красноярскому краю стал П. Т. Гусев. Он уже не вступал в конфронтацию с органами госбезопасности, отчасти потому, что Совет повлиял на ситуацию в лучшую для уполномоченного сторону, а отчасти потому, что П. Т. Гусев, по-видимому, делился с НКГБ некоторыми соображениями относительно деятельности Русской Православной Церкви в Красноярском крае[6, л. 14].

Уполномоченный в силу служебного положения находился в общении с благочинным и другими священниками, и стоит отметить, что духовенство было весьма откровенно с ним, в частности, подробно сообщало друг о друге порочащие их сведения и просило у уполномоченного совета в различных ситуациях. Некоторые священнослужители считали уполномоченного управляющим епархией и защитником духовенства, о чём прямо ему заявляли[6, л. 14].Уполномоченный Пётр Тимофеевич Гусев также не остался в стороне от ареста и удаления с кафедры викарного епископа Иоанникия (Сперанского), которое последовало в марте 1949 года[6, л. 20].

Кемеровская область

Отношение Ф. Узлова, уполномоченного по Кемеровской области к духовенству Русской Православной Церкви, сформулировано в заключении отчёта за 3 квартал 1945 года: «В заключении считаю нужным заметить крайнюю неряшливость епископата в подборке настоятелей церквей, последние не получают никакой периодической церковной литературы, не разбираются в современной роли православной церкви. Жулики и проходимцы… естественно вызывают у верующих возмущение и требование к епископату об упорядочении управления русской православной церкви»[3, л. 54].

Не будучи в силах мириться с такими вопиющими недостатками в Церкви, уполномоченный Ф. Узлов берёт на себя несвойственные ему функции и разъясняет благочинному Кемеровской области игумену Феодосию (Борисову), как должен вести себя священник, на что получает весьма справедливое замечание из Совета что «это дело епископа, а не уполномоченного»[9, л. 281].

В заключении стоит сказать о том, что не стоит переоценивать роль уполномоченных в деле влияния на Церковь: они не были самостоятельны в решении большинства вопросов, относящихся к открытию храмов, а также во влиянии на духовенство. Уполномоченные действовали по инструкции, а во всех случаях, не предусмотренных инструкцией, обращались за указаниями в Совет.

С другой стороны, уполномоченные должны были строго следить за выполнением распоряжений Совета и отстаивать интересы Церкви, например, в случае, когда возникали проблемы с местными органами власти, не желавшими открывать храм, в то время как Совет дал соответствующее разрешение. В таких случаях уполномоченный должен был решать вопрос с местными органами, добиваясь выполнения постановления Совета, что, впрочем, не всегда осуществлялось на практике.В целом, уполномоченные старались быть в русле политики государства по отношению к Церкви и в большинстве своём не чинили на местах дополнительных препятствий к открытию церквей, если Совет находил это целесообразным. Институт уполномоченных можно считать своеобразной лакмусовой бумажкой отношения государства к Церкви в Советском Союзе.

Источники

Государственный архив Российской Федерации – ГАРФ.

1. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 34. Информационные отчеты уполномоченных по РСФСР за 1 квартал 1945 г. т.1. – 189 л.

2. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 45. Информационные отчеты уполномоченных по РСФСР за III квартал 1945 г. Т. IV. – 99 л.

3. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 47. Информационные отчеты уполномоченных по РСФСР за III квартал 1945 г. Т. VI.– 103 л.

4. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 48. Информационные отчеты уполномоченных по РСФСР за IV квартал 1945 г. Т. 1. – 278 л.

5. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 50. Информационные отчеты уполномоченных по РСФСР за IV квартал 1945 г. Т. III. – 302 л.

6. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 85. Информационные отчеты уполномоченных по РСФСР за 1 квартал 1946 г. Т. II. – 261 л.

7. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 90. Информационные отчеты уполномоченных по РСФСР за II квартал 1946 г. Т. IV. – 343 л.

8. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 96. Информационные отчеты уполномоченных по РСФСР за IV квартал 1946 г. т. II. – 109 л.

9. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 97. Информационные отчеты уполномоченных по РСФСР за IV квартал 1946 г. Т. III. – 341 л.

10. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 164. Квартальные информационные отчеты уполномоченного по Алтайскому краю и переписка с ним за 1947 г. – 89 л.

11. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 207. Квартальные информационные отчеты уполномоченного по Томской области и переписка с ним за 1947 г. – 18 л.

12. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 309. Квартальные информационные отчеты уполномоченного по Алтайскому краю и переписка с ним за 1948 г. – 136 л.

13. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 21. Д. 340. Квартальные информационные отчеты уполномоченного по Новосибирской области и переписка с ним за 1948 г. – 137 л.

14. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 352. Квартальные информационные отчеты уполномоченного по Томской области и переписка с ним за 1948 г. – 7 л.

15. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 660. Квартальные информационные отчеты уполномоченного по Томской области и переписка с ним за 1950 г. – 12 л.

16. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 906. Квартальные информационные отчеты уполномоченного по Новосибирской области и переписка с ним за 1952 г. – 66 л.

Государственный архив Новосибирской области – ГАНО.

17. ГАНО. Ф.П-4. Оп. 56. Д. 23172. Созоненок Павел Николаевич. – 6 л.

18. ГАНО. Ф. П-4. Оп. 56. Д. 5279. Воротилов Фёдор Тимофеевич. – 7 л.

19. ГАНО. Ф. 1418. Оп. 2. Д. 13. Материалы о регистрации служителей культа (указы, анкеты, справки и др.) за 1952 год. – 45 л.

20. ГАНО. Ф. 1418. Оп. 2. Д. 17. Материалы о регистрации служителей культа (указы, анкеты, справки и др.) за 1956 год. – 46 л.

«Живоносный Источник» №1 (31) за 2025 год